Протоиерей Георгий Митрофанов: По мироощущению я – белогвардеец. Митрофанов Георгий, протоиерей, зав. кафедрой церковной истории

Протоиерей Георгий Митрофанов заявил в интервью порталу «Православие и мир», что наша Церковь превратилась в лжецерковь, основанную на оккультизме, что наши священники проводят кощунственные мероприятия, а миряне во время богослужений занимаются восточной оккультной практикой.

Модернисты не скрывают того, что их гоняют за ереси

Интервью протоиерея Георгия Митрофанова «Правмиру» настолько чудовищно, что поневоле приходит на ум мнение некоторых людей, что есть такие граждане, которые, являясь священниками и монахами, специально вредят Церкви, чтобы ее разрушить. Самое страшное обвинение, которое этот священник бросил в лицо Церкви через «Правмир» - это обвинение в том, что она уже отпала от вселенской Церкви и стала лжецерковью. «Меня волнует лишь то, что в Церкви мы потеряли Христа», - сказал протоиерей Георгий Митрофанов.

Из Катехизиса святителя Филарета Московского известно, что главой вселенской православной Церкви является Христос. Если какая-то поместная Церковь теряет Христа, то она автоматически отпадает от вселенской Церкви и становится лжецерковью.

Поместная Церковь может отпасть от вселенской, если она исказит учение Христа. А РПЦ это учение не исказила. Модернисты, распространяющие ереси, находятся на периферии церковной жизни, а не во главе Церкви. Просто они очень громко орут, поэтому их и слышно. Причем, сами модернисты иногда говорят о том, что священноначалие дает им по мозгам после их еретических выступлений.

Вот что недавно сказали тот же протоиерей Георгий Митрофанов и главный редактор «Правмира» Анна Данилова во время беседы в «Открытой библиотеке»:

Г. Митрофанов: Аня не даст, так сказать, соврать: уж я-то как раз один из тех священников, которые готовы на самые острые вопросы отвечать прямо, даже подчас создавая проблемы сайту «Православие и мир».

А. Данилова: И самому себе.

Г. Митрофано в: И самому себе.

Кроме того, существуют многочисленные доказательства того, что таинства нашей Церкви являются действительными и действенными, как и доказательства того, что бесы борются с людьми, работающими и служащими в Церкви. Я лично про себя могла бы рассказать по этим двум пунктам множество историй. А я знаю такие истории и про других людей. Все эти факты служат доказательством того, что РПЦ не отпала от Христа. Иначе с нами не боролись бы бесы и от наших таинств не было бы никакого результата.

Страшное обвинение Церкви в оккультизме

Протоиерей Георгий Митрофанов бросает и еще одно чудовищное обвинение в адрес РПЦ: в том, что в ее основе лежит оккультизм (магизм, по его терминологии): «Христос нам очень мешает в церковной жизни, особенно в основанной на ритуализме, магизме и многочисленных идеологемах».

Это наглая ложь. Церковь, согласно «Символу веры», свята. Оккультизм и наша Церковь несовместимы. Церковь воюет с оккультизмом, а оккультизм воюет с нею. Если бы в РПЦ был магизм, то она бы стала лжецерковью. Где протоиерей Митрофанов видел в нашей Церкви астрологию, нумерологию, гадания, экстрасенсорику и колдовство? Или он кощунственно называет молебны и таинства, данные нам Христом для исцеления души и тела, магизмом? Поскольку протоиерей Георгий Митрофанов, боясь быть обвиненным в явной лжи и явной клевете, умалчивает об этом, эти вопросы повисают в воздухе.

Кроме того, если бы наша Церковь была бы основана на идеологемах и ритуализме (по терминологии Митрофанова), она бы тоже стала лжецерковью. Я вообще не знаю, что этот человек подразумевает под ритуализмом. Может быть, он так кощунственно обзывает наши молебны, во время которых люди исцеляются от неизлечимых болезней, или обычай освящать куличи на Пасху, после вкушения которых люди освящаются?

Протоиерей обнаружил массовые кощунства

На этом фоне обвинение протоиереем Георгием Митрофановым священников в организации кощунственных мероприятий выглядит лишь легкой детской шалостью: «И поэтому заведомо кощунственные и бессмысленные мероприятия, например, иордани с купанием в проруби, приобретают такую популярность». По Катехизису святителя Филарета Московского, кощунство - это когда священные предметы обращаются в шутку или поругание. Это очень страшный грех. Я лично не вижу ни шутки, ни поругания в крещенских купаниях. То есть это очередная клевета со стороны протоиерея Георгия Митрофанова.

Обвинение мирян в собеседованиях с бесами

По мнению интервьюируемого «Правмиром», миряне во время богослужений не молятся, а занимаются медитацией: «Мы живем во времена, когда для многих православных христиан богослужение стало в лучшем случае формой психологической медитации, в худшем - формальной обязанностью».

Медитация - это оккультная техника, при помощи которой обольщенные адепты восточных религий выходят на связь с демонами. Мне до чтения этого гнусного интервью еще ни разу не приходилось слышать о людях, тем более православных, которые бы занимались во время богослужений медитацией.

А то, что протоиерей Георгий Митрофанов прибавляет к существительному «медитация» прилагательное «психологическая», дела не меняет. Посредством этого прилагательного интервьюируемый только затемняет свою речь, как то любят делать церковные модернисты - чтобы никто не смог однозначно сделать вывод, что они являются борцами с Церковью. У модернистов полно текстов, где они делают намеки или намеренно вставляют противоречия с той же целью - не дать читателю сделать однозначный вывод о том, что они являются борцами с православием. Как сказал архимандрит Рафаил (Карелин), модернизм, «выступая против православия, старается говорить от имени православия».

Нападение протоиерея на крестные ходы

Вконец распоясавшийся интервьюируемый набрасывается и на крестные ходы: «А то, что у нас регулярно случаются массовые крестные ходы - так это не что иное, как создание у самих себя иллюзии религиозности. Когда человек прошел крестным ходом много километров, ему уже не до богословских рассуждений и нравственных терзаний, не до чтения русской христианской литературы. Ему бы выпить, закусить и отдохнуть во славу Божию».

Можно подумать, у нас люди целыми приходами каждый день после работы ходят крестными ходами по своим городам, так что им уже ни книжки православной на ночь почитать, ни молитвенное вечернее правило исполнить.

Святые относились к крестным ходам совсем не так, как относится к ним протоиерей Георгий Митрофанов. Преподобная Манефа Гомельская, обладавшая даром прозорливости, говорила, что крестный ход имеет великую благодатную силу.

Ненависть к Церкви

В борьбе с православием протоиерей Георгий Митрофанов не гнушается даже приемами советских атеистов. А именно: он, также как и богоборцы из атеистических пропагандистских изданий 20-х годов ХХ века, поносит Церковь. Перенести сюда все поношения из его интервью нереально, так как их очень много.

Вот, например, один пассаж: «Возрождая церковную жизнь в стране, мы почти не ориентировались на образованные слои общества, на людей мыслящих, молодых. Нас очень устраивало, что большинство прихожан были не прихожанами, а захожанами, которых с Церковью связывает совершение треб. Нас устраивало, что верующие и Литургию-то воспринимают как одну из треб, причем не самую главную, а менее значимую, чем освящение квартиры, совершение панихиды, молебна. Это был не ориентированный на подлинное преображение человека богослужебно-производственный процесс».

Что же это за бред такой? Как же это Церковь не ориентировалась на образованные слои общества, если православные издательства и Издательский совет РПЦ выпустили столько интересных книг, что прочитать их все нереально? И если в российских городах появились большие православные книжные магазины? Кроме того, в нашей стране были открыты православные институты и университеты - причем, изучать там богословские предметы могут не только мужчины, но и женщины.

Кого устраивало то, что кто-то там воспринимает литургию как одну из треб, если священники постоянно просят людей ходить в храм на службы, и если для донесения этой мысли до людей по распоряжению патриарха Кирилла во всей стране были введены обязательные собеседования перед крещением?

Обзывательство священников

Берет протоиерей Георгий Митрофанов на вооружение и другой излюбленный прием советской атеистической пропаганды - дискредитацию священников. Вот что он говорит: «В открывавшихся приходах часто служили священники малообразованные, которые сами плохо понимали, что делают. Главное, они были неспособны начать мировоззренческий разговор». Но это еще цветочки.

Вот и ягодки: «В 90-е годы, когда встала необходимость заполнить открывающиеся храмы, нас буквально захлестнула волна дремучих священников. Мало того, что они не имели никакого богословского образования, даже культурный уровень их был низок. Увы, это и сейчас случается».

Я лично дремучих священников не встречала.

Но протоиерей Георгий Митрофанов не только встречал в огромных количествах дремучих священников, он еще и насмотрелся на испорченных будущих священников: «Я часто думаю, глядя на студентов (а преподаю я в Духовной академии уже тридцать лет), почему они такие испорченные, почему их ничто не интересует?! Поразмышляв, понял недавно, что они вовсе не испорчены, а просто не развиты».

Как говорится, журнал «Безбожник у станка» отдыхает, авторы «Антерилигиозника» нервно курят в сторонке.

Наезд на святых

Но протоиерею Георгию Митрофанову и этого мало. Он замахивается уже и на отцов, на чей авторитет никто из истинных чад православной Церкви никогда не посягал: «К тому же Православная Церковь, ориентируясь на монашескую традицию, ставила человека перед выбором: хочешь быть честным христианином, соблюдающим заповеди, тогда в миру тебе делать нечего. Беги из погрязшего во грехе мира в монастырь спасаться. Коль скоро остаешься в миру, не обессудь, поступай по обстоятельствам. Это убеждение в той или иной форме существовало много веков в нашей стране. Иначе говоря, христианами могут быть только те, кто уходит из мира, а мир не может быть христианским».

Это очень лукавый текст. Я даже не знаю, каким образом распутать этот запутанный клубок из лжи и правды. Проще написать, как обстоит дело на самом деле. Христос сказал Своим ученикам, что мир является чем-то чуждым Его последователям: «Если бы вы были от мира, то мир любил бы свое; а как вы не от мира, но я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Евангелие от Иоанна, 15 глава). А апостол Иоанн Богослов написал в своем Первом послании: «Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей» (2 глава).

Преподобные настолько не любили мир, что уходили в пустыни и монастыри. Мученики настолько презирали мир, что когда случайно выяснялось, что они христиане, они без колебаний отворачивались от земной жизни и через страдания переходили в Царство Небесное. Все это зафиксировано в христианских книгах и в текстах православных богослужений.

Никогда Церковь никого не заставляла идти в монахи. Но людям говорили истину: тот, кто будет привязан душой к земному, будет сильно страдать от житейских бурь и подвергаться опасности быть потопленным в пучине греха. Тому, кто хочет избежать всего этого, предлагали или уйти в монахи (если у человека было на то призвание), или внутренне отрешиться от житейских передряг и развлечений, но при этом стараться соблюдать все заповеди.

Игумения Арсения (Себрякова) писала: «Все действия Промысла Божия и попущений Его наказательных служат только тогда в пользу человеку, когда он стремится к достижению неземных целей. При лишении всех благ земных, при нанесении и принятии удара всем чувствам своим, при перенесении бесчестия и прочего, там, где сокрушилась бы душа самая сильная, но поставившая целию своих исканий какое-нибудь земное благо, там душа боголюбивая получает крепость, мудрость, свободу, и если чего лишается в этих прилучающихся скорбях, то лишается единственно той связи со страстями, в которых была заключена и с которыми не могла сама по себе разорвать связь».

То есть Церковь говорила в этом вопросе истину, она учила жить так, чтобы люди не терпели во время жизненного пути никакого вреда, а протоиерей Георгий Митрофанов говорит нам, что Церковь несла какой-то бред. Между тем, священномученик Киприан Карфагенский говорил: «Кому Церковь - не мать, тому Бог - не отец».

Алла Тучкова, журналист

Featured Posts from This Journal

• 
  Загадочные люди

  У меня такое ощущение, что Бог наделяет Своими великими дарами некоторых психически больных людей. По крайней мере несколько лет назад мне довелось…

• 
  Модернисты добиваются отмены таинства исповеди в РПЦ

  Портал «Православие и мир» снова и снова долбит в одну точку - публикует статьи о том, что надо отделить таинство покаяния от…

• 
  За распространением псевдоправославия стоит дьявол

  Три недели я не читала статьи «Правмира». Все это время я получала информацию только из православных источников. Когда же я свежим…

Протоиерей Георгий Митрофанов.

Памяти Патриарха…

Интервью с профессором Санкт-Петербургской православной духовной академии протоиереем Георгием Митрофановым, посвященное очередной годовщине со дня кончины приснопамятного Святейшего Патриарха Алексия II.

О. Георгий

- О. Георгий, посчастливилось ли Вам лично общаться с приснопамятным Святейшим Патриархом Алексием? Если можно, несколько слов о его роли, о его значении в Вашем жизненном пути.

Святейшего Патриарха я знал, будучи еще студентом Духовной академии, когда в 1986 году он был назначен сюда митрополитом. Он рукополагал меня в диаконский и в священнический сан в 1988 году. Если же говорить о какой-то мистике отношений, то она действительно имела место. Случилось так, что меня рукоположили в сан священника в день свв. апп. Петра и Павла в Гатчине, где за 30 лет до этого меня крестили. Митрополит Алексий, естественно, об этом не знал. Как мне рассказывали, когда меня крестили младенцем, я смеялся и после троекратного погружения в купель требовал, чтобы меня погрузили еще раз, радуясь, по всей видимости, тому, что мне открылась церковная жизнь. И через 30 лет митрополит Алексий в этом же храме рукоположил меня в пресвитерский сан. Следующая, очень значимая для меня встреча, имела место через несколько лет, когда мы совершали паломническую поездку в Святую Землю в середине 90-х годов. В 2004 году на актовом дне Свято-Тихоновского православного гуманитарного университета Патриарх Алексий вручил мне диплом магистра богословия после моей защиты, которая прошла в этом университете. Во время вручения диплома я сказал ему: «Ваше Святейшество, если помните, Вы рукоположили меня в 1988 году в священный сан», на что он мне ответил: «Возрастайте духовно и дальше». Что стояло за этими словами - сказать трудно. Но для меня ощущение какой-то связи с ним действительно имело место.

- Часто можно слышать мнение, что за период патриаршества Алексия II Церковь слишком сблизилась с государством. Так ли это на самом деле? И как, на Ваш взгляд, можно охарактеризовать отношения между Православной Церковью и государством в период патриаршества Алексия II? Как можно охарактеризовать внутрицерковную жизнь в период патриаршества Святейшего Патриарха Алексия II?

Прежде всего, я хотел бы скорректировать Ваш вопрос: главным в жизни Патриарха, как и любого христианина, были не отношения с властью, а отношения с Богом. И эти отношения не прекратились и сейчас, наоборот, после кончины Святейшего Патриарха они приобрели особое качество - он предстал пред Богом лицом к лицу.

Я как священник, как церковный историк размышлял над тем, что в XX веке в нашей стране происходили утраты традиций (исторических, духовных), разрывались связи, уходили лучшие представители нашего народа. И с кончиной Патриарха Алексия также произошел разрыв очень глубокой духовно-исторической связи между нашим современным обществом и нашим историческим прошлым, так как в личности Святейшего Патриарха Алексия мы имели рядом с собой человека, который всем своим жизненным путем олицетворял попытку сохранить историческую Россию в условиях, когда ей не оставляли возможности для существования.

Во многом Святейший Патриарх ведь был уникален. Немного нашлось в 60-70-е годы, а уж сейчас тем более, среди наших церковных иерархов людей, которые свое детство и отрочество провели в той исторической России, которой уже не существовало на территории Советского Союза. Действительно, ведь Святейший Патриарх родился в семье потомственного русского дворянина, учившегося некогда здесь, в Петербурге, в Императорском училище правоведения и вынужденного эмигрировать из родной страны в ту самую Россию в изгнании, о которой мы сегодня так много говорим и которой уже как таковой не существует. Действительно, до пятнадцати лет Святейший Патриарх жил в условиях, которых уже не существовало в нашей стране: у него была полноценная интеллигентная православная русская семья, у него было церковное воспитание, у него было свободное духовное развитие. Его паломнические поездки в некогда русский Пюхтицкий православный монастырь, находившийся на территории Эстонии и поэтому сохранившийся в 30-е годы, в русский православный Валаамский монастырь, находившийся на территории Финляндии и поэтому сохранившийся в 30-е годы, символизировали собой ту самую Россию, которую лучшая часть нашего народа унесла с собой в эмиграцию. Конечно, подобного рода жизненный этап сформировал в нем русского православного человека. Такого человека, который не был уже в детстве «надломлен», который не научился лгать, как лгали многие советские подростки.

Он естественно и органично вошел в церковную жизнь. И когда его маленькая Эстония стала составной частью богоборческой коммунистической империи - где было место этого человека?! Естественно - в Церкви. Уже отдавая себе отчет в том, что, поступая в духовную семинарию, он бросает вызов жесточайшей тоталитарной системе, которая пришла на его родную Эстонскую землю, он поступил так, как мог бы поступить не каждый юноша в его время. Ну а далее было его пребывание в стенах Ленинградских духовных школ, только что восстановленных, где с большим трудом удалось собрать только троих остававшихся в живых ее бывших преподавателей. Вдумаемся в это: только трое преподавателей Санкт-Петербургской духовной академии смогли остаться в живых в нашем городе и преподавать в ней после ее возрождения.

Затем - принятие священного сана, служение на приходе в Эстонии, где, по всей видимости, отношение властей к Церкви было несколько мягче, чем на территории нынешней Российской Федерации, но тоже очень сложным. И вот здесь я задумываюсь, может быть, над главным парадоксом жизни Святейшего Патриарха: это ведь действительно был человек из той России, чудесным образом перенесенный в Советский Союз, который нашел свое место в продолжавшей оставаться гонимой Церкви. Да, священников уже не расстреливали в 50-е годы, но храмы по-прежнему закрывали и священников арестовывали и давали им сроки. И вот в этих условиях, когда Хрущев поставил перед собой задачу окончательной ликвидации религиозной жизни, когда Церковь оказалась «зажатой» со всей сторон, молодой священник принимает монашество, становится одним из самых молодых епископов в 1961 году, и начинается его поразительное церковное служение в качестве епископа.

При этом необходимо помнить, что одним из способов «удушения» церковной жизни при Хрущеве было стремление не допускать новых епископских хиротоний в надежде, что стареющий епископат естественным путем «сойдет на нет», и Церковь лишится возможности восстанавливать, восполнять свое духовенство. Уже в 1962 году он занимает ведущие посты в церковном управлении, в частности, становится заместителем Председателя Отдела внешних церковных сношений, затем в 1964 году становится Управляющим делами Московской Патриархии и более 20-ти лет занимает эту должность, которую затем он дополнит должностью Председателя Учебного комитета.

В его руках концентрируются нити управления Русской Православной Церковью в условиях, когда власть делала все от нее зависящее, чтобы Церковь перестала существовать. От него, конечно же, требовалось огромное количество внутренних сил, чтобы вынести это бремя. Безусловно, ему приходилось идти на компромиссы. На такие компромиссы, которые могли бы духовно, наверно, «раздавить» многих людей, но у него хватало сил, идя на эти компромиссы, помнить о том, что он служит Церкви. Именно потому, что в глубине души своей он оставался русским православным человеком, христианином и одновременно человеком, который осознавал свое церковное служение как служение исторической России, которой вроде бы не было нигде, но которая оставалась в сердцах тех, кто помнил о ней. Ему удалось в конечном итоге сохранить то немногое, которое можно было сохранить, а правильно сказать, которое и невозможно было сохранить в тех условиях.

Для меня очень показательно то обстоятельство, когда он в условиях только еще начинающейся перестройки, когда еще многое было неясно, став в 1986 году уже не Таллиннским, а Ленинградским митрополитом, он сумел сделать колоссально много в ситуации, когда наметившиеся в нашей стране перемены многим казались очередной кампанией, очередным пропагандистским камуфляжем. И вот это было знаком того, что он, как немногие наши церковные иерархи, был способен возглавить Церковь в ситуации, когда перемены действительно станут глубокими, и он будет способствовать тому, чтобы эти глубокие перемены стали уже необратимыми.

- Символично, что Святейший Патриарх Алексий II взошел на патриарший престол в канун «Смутного времени» - крушения величайшей державы, некогда существовавшей на Земном шаре. Невольно вспоминаются времена патриаршества Первосвятителей Московский, патриархов-мучеников свв. Гермогена и Тихона. Какова, на Ваш взгляд, была главная заслуга Русской Православной Церкви и лично Патриарха в этой непростой социально-экономической и этнополитической ситуации?

Для Церкви «смутные времена» были в 50-е, 60-е, 70-е годы. Что же касается конца 80-х годов, то какими же они были «смутными», если после десятилетий гонений Церковь наконец-то получила возможность свободно осуществлять свою деятельность? Какие же это были «смутные времена», когда обреченный на развал Советский Союз, исковеркавший исторические судьбы очень многим народам, населявшим тогда Российскую Империю, развалился естественным путем. Но развал Советской Империи еще не означал разрушения Церкви, хотя сепаратистские тенденции проявлялись в ней достаточно ощутимо.

И вот здесь я бы хотел отметить самое главное: ни один нормальный русский человек не мог не радоваться переменам, которые стали происходить на рубеже 80-90-х годов. У многих из нас были надежды на то, что опостылевший нам Советский Союз, являвший собой дьявольскую пародию на историческую Россию, рухнет. И в ходе этого разрушения возродится историческая Россия. Та Россия, о которой многие из нас не могли и мечтать, в том смысле, чтобы дожить до ее восстановления. Впрочем, оставалась Церковь, та самая Церковь, которая была единственным институтом, который сохранился, несмотря на попытки уничтожить историческую Россию во всех ее проявлениях. И многим из нас казалось, что именно Церковь сможет возглавить процесс возрождения исторической национальной России.

Нужно сказать, что отношения к Церкви в это время у различных общественных групп было благожелательно. Но это была иллюзия. Иллюзия, так как многие разрушали Советский Союз не потому, что были нравственно возмущены его неправдой, а потому, что мечтали переделить между собой привилегии партноменклатуры. Они не думали о возрождении исторической России. Они думали лишь о власти и богатстве, которыми они, как все советские люди - завистливые бедняки по натуре - были обделены.

Показательно, что в период этой демократической бури, демократического натиска Патриарх занимал всегда очень сдержанную позицию. Он не шел по пути поддержки умирающего коммунистического режима, но и не приветствовал самозабвенно и радужно шедший ему на смену под демократическими лозунгами новый российский порядок. Его принципом уже тогда был принцип врача - «не навреди». Поэтому, поддерживая необходимые России демократические перемены, он сумел сохранить определенного рода дистанцированность от новой власти. Он был всегда готов поддержать процесс возрождения страны. Отсюда его очень определенная позиция 19 августа 1991 г., когда на богослужении, которое совершал Патриарх, из мирной ектеньи было изъято поминовение власти. ГКЧП не был упомянут на ектенье во время православного богослужения - это была его позиция, не потому, что он имел какие-то большие иллюзии по отношению к Горбачеву; не потому, что у него, возможно, были какие-то надежды относительно Ельцина, а потому, что он почувствовал глубокую неправду попытки вернуть Россиию в прошлое. Отсюда его попытка удержать страну от кровавой междоусобицы в октябре 1993 года.

Вспомним его довольно сдержанную позицию во время начала первой Чеченской войны. Вспомним, что совсем недавно, когда вся наша страна была исполнена милитаристского восторга, он твердо сумел сохранить наши братские отношения с Грузинской Церковью, не пойдя на авантюрные предложения включить Абхазию и Южную Осетию в юрисдикцию Московского Патриархата.

Вот за всем этим стояло то, что всех раздражало: и левых и правых. Они не могли понять, а какую позицию занимает Патриарх? Его обвиняли в том, что он все время стремился быть при власти, а на самом деле он стремился дистанцироваться от власти, ибо очень хорошо помнил советские времена, когда ему, в том числе как Управляющему делами Московской Патриархии, приходилось многократно вступать в отношения с этой властью. И вот эта попытка сохранить честь Церкви в условиях, когда бесчестие стало нормой нашей политической жизни, ему удалась. Удалась в том отношении, что очень многие, мягко говоря, небесспорные деяния нашей власти, и нынешней и предыдущей, не могут быть инкриминированы Церкви как соучастнице этих деяний. Действительно, он часто безмолвствовал по вопросам, которые нам казались животрепещущими, но за этим безмолвием стояло понимание того, что эти вопросы так и останутся неразрешимыми. И для меня самым тяжелым бременем в служении Патриарха в 90-2000-е годы представляется глубинное подспудное понимание им того, что та самая историческая Россия, в которой прошло его детство и отрочество, уже никогда не будет восстановима в нашей стране, что сейчас рождается какая-то новая страна, неведомая нам, в которой, прежде всего, нужно было сохранить Церковь в качестве Церкви.

И может быть самым важным символическим эпизодом последних лет его служения является то, что он мечтал сделать многие годы: он воссоединил Русскую Церковь в России с Русской Церковью Заграницей.

Он восстановил то, что было дорого ему все эти годы как нечто единое. И вот здесь перед нами открывается, может быть, самое важное: мы все любим говорить о единстве по мере того, как происходит очевидный распад всего и вся - от территории до духовных ценностей. Но в этих условиях Церковь явила поразительный пример объединения двух своих частей, разорванных на протяжении десятилетий. Возможно, это объединение произошло слишком поздно, возможно, оно произошло слишком быстро, но факт остается фактом: одним из значительных деяний приснопамятного Патриарха является воссоединения Русской Православной Церкви, собирание тех частей расколотого русского мира, который кажется сейчас уже невосстановимым.

- Действительно, приснопамятный Святейший Патриарх Алексий II - первый Патриарх, соединивший в своем личном опыте век минувший и век нынешний, судьбы Церкви мучеников и исповедников и Церкви свободной, Церкви, которую стали замечать, с которой стали считаться. Оглядываясь на время служения Его Святейшества, какая, по Вашему мнению, главная трагедия в истории России с особой болью отзывалась в сердце приснопамятного Святейшего Владыки?

Одна из главных трагедий, которую никогда не забывал Святейший Патриарх, заключалась в том, что в советское богоборческое время большая часть нашего народа либо участвовала, либо оставалась равнодушной по отношению к гонениям Русской Церкви. В какой-то момент большая часть нашего народа была готова допустить уничтожение Церкви в нашей стране. Почему это случилось? До сих пор этот вопрос не получил ответа. А между тем, без ответа на этот вопрос мы так и не поймем, в чем же заключается главная проблема, существующая и по сей день во взаимоотношениях Церкви и общества. Ибо тот дух триумфализма, который был характерен в начале 90-х годов как для Церкви, так и для общества, давно уже улетучился, и, к сожалению, мы должны признать, что 3-4% практикующих христиан, т. е. людей хотя бы раз в году причащающихся, свидетельствуют о том, что сегодня церковная жизнь является значимой для очень малой части нашего общества. Почему это так? Вопрос, который стал одним из мучительных вопросов в жизни Патриарха Алексия. Он не размышлял над этим вопросом вслух, но размышляя над тем, что происходит в стране, он, по всей видимости, не видел для себя иного пути, кроме как молиться.

И будучи человеком тяжелобольным, он совершал такое огромное количество богослужений в течение целого года, как и накануне своей кончины, что мы должны были бы задуматься вот над чем: у нас действительно был Патриарх, опытный администратор, церковный политик, который в какой-то момент, видимо, осознал, что у него не остается никакого другого способа повлиять на развитие нашей жизни, кроме как молиться о душах своих в большинстве своем заблудших и, увы, нераскаянных современников. И эта глубокая молитва, молитва литургическая, поддерживала его и была тем главным его вкладом в нашу историческую жизнь.

Новая книга протоиерея Георгия Митрофанова, преподавателя Санкт-Петербургской духовной академии РПЦ МП, "Трагедия России. "Запретные" темы истории XX века", представляющая собой сборник его проповедей и статей последних лет, уже успела наделать немало шума. Помимо того, что книга действительно затрагивает целый ряд запретных вопросов российской истории (например, деятельность атамана Краснова и генерала Власова), что уже позволило некоторым "изрядно патриотическим" силам окрестить автора "церковным власовцем", она к тому же попала в унисон с последними высказываниями Патриарха Кирилла (Гундяева) и архиепископа Волоколамского Илариона (Алфеева) относительно Великой отечественной войны и советского прошлого в целом.

Удивительно, но факт: Московская патриархия нашла в себе смелость противодействовать нынешней, инициированной сверху, кампании по борьбе с "фальсификацией истории". Патриарх Кирилл, назвавший войну наказанием Божиим за грехи большевизма, архиепископ Иларион, сказавший, что нет разницы между Сталиным и Гитлером, не слишком вписываются в кремлёвскую "единственно правильную" версию событий тех лет о доблестном советском народе, на который ни с того ни с сего напали фашисты, но который затем, сплотившись в едином порыве, принес всему миру освобождение. И если уж сам Патриарх вызвал негодование у борцов с "фальсификацией истории", то протоиерей Георгий Митрофанов со своими панихидами по Власову (в книге представлены три его проповеди на панихидах по генералу) – просто идеальная мишень для недавно созданной "Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России" при президенте РФ. Остается только пожелать о. Георгию внутренней смелости и готовности отстаивать собственные взгляды, которые к тому же не чужды и церковному руководству (недавно Патриарх включил его в Редакционный совет и редколлегию по подготовке учебника "Основы православной культуры").

Книга протоиерея Георгия Митрофанова очень актуальна. Обращаясь к прошлому, о. Георгий осмысляет, прежде всего, настоящее, анализирует основания, на которых строится современное российское государство. А основания эти очень даже нуждаются в анализе – это только президентской комиссии заранее известно, что такое "единственно правильная истина" и что такое "интересы России"… Главный вопрос, который поднимает в своей книге о. Георгий: а приемлемо ли (с церковной или просто общечеловеческой точки зрения) то, что образует каркас российской государственности в нынешнем её историческом варианте? Автор склоняется к отрицательному ответу. И призывает пересмотреть распространенный у нас подход к прошлому и настоящему.

Согласно о. Георгию, основная российская проблема, проблема общества и государства, состоит в том, что они хотят одновременно быть наследниками как Российской империи, так и Советского Союза: "Попытка осознать себя одновременно продолжателями и белых, и красных означает по существу лукавое стремление избавить себя от труда принять на себя духовно-историческое бремя… Российская Федерация, – пишет о. Георгий, – не сделала свой окончательный выбор между девятисотлетней православной Россией и семидесятилетней богоборческой совдепией".
И с о. Георгием трудно не согласиться. Новая Россия за почти уже двадцать лет своего существования не смогла создать ничего собственно российского, несмотря на все разговоры о поиске "национальной идеи" и "модернизации экономики". В хозяйственно-экономическом плане, хотя Россия и живет в условиях свободного рынка, но всё равно за счет советского наследия, выкачивая нефть и газ из разработанных или разведанных ещё во времена СССР месторождений и продолжая штамповать технику, разработанную ещё советскими конструкторами (всё остальное закупается в более развитых странах).

В идейном же плане Россия тоже ничего своего придумать не смогла (даже собственный гимн и то сочинить оказалось не под силу). Единственным отличительным признаком современного российского государства остается только какое-то постмодернистское смешение двух прошедших эпох: герб с двуглавым орлом в императорской короне, Ленин на Красной площади и до cих пор в виде тысяч статуй по всей стране, торжественное перезахоронение останков царской фамилии, слова президента о распаде СССР как "геополитической катастрофе" и президентская же награда Александру Солженицыну, празднование победы СССР над Германией под триколором, под которым в те годы сражался генерал Власов… Список таких "взаимоисключений" можно продолжать бесконечно.

В Российской Федерации упорно пытаются скрестить царского двуглавого орла и Ленина. Получается конфуз. Об одном из таких конфузов рассказывает в своей книге о. Георгий: перезахоронение останков императрицы Марии Федоровны, генерала Деникина и философа Ильина в России имело статус государственных похорон. Но на них постеснялись играть нынешний гимн России. Потому что зарубежная делегация могла не понять, зачем это императрицу, белого генерала или философа-антибольшевика хоронят под советский гимн. Пришлось для этих целей срочно подыскивать музыкальные фрагменты из наследия русских композиторов.

Подобный конфуз не единичен – он перманентно существует уже почти двадцать лет и положен в основу нынешней российской идентичности. А недавно этот конфуз даже начал выдвигать сопредельным государствам претензии по поводу "фальсификации истории".

Протоиерей Георгий Митрофанов предлагает решительно отказаться от подобного смешения и встать "на путь к той исторической России, которая перестала существовать в 1917 г.", девятьсот лет православной истории предпочесть семидесяти годам безбожия. Фактически это означает радикальный пересмотр той российской государственности, которую мы имеем сейчас. Именно в контексте пересмотра российской идентичности о. Георгий рассуждает об Андрее Власове, советском генерале, который смог отказаться от своего советского прошлого и встать на борьбу с большевизмом. Согласно взглядам автора, предательством Власова – по отношению к России до 1917 г. – было именно его 25-летнее сотрудничество с большевицким режимом.

"Память об участниках власовского движения невместима в сознание тех, кто сейчас выступает от имени новой России… потому что наше общество состоит из людей, в подавляющем своём большинстве живших во лжи и сейчас упорно делающих вид, что вся их жизнь проходила в служении правде. Они "служили России" – называлась ли она Советским Союзом, называется ли она Российской Федерацией… Для них жизненный путь вождей власовского движения – это выразительный упрек, ибо в отличие от них, вожди власовского движения не побоялись перечеркнуть свою неправедно прожитую жизнь", – пишет протоиерей Георгий Митрофанов.

Но надо понимать, что о. Георгий – это не какой-то "упертый" белогвардеец-монархист, пребывающий в уверенности, что при царе-батюшке было сплошное счастье и благолепие, которое разрушили невесть откуда взявшиеся большевики, и что единственное спасение – выкинуть Ленина и "вернуться назад" к имперскому орлу. Подобным образом рассуждают, кстати, и коммунисты старого закала – но только они тянут одеяло в другую сторону, ухватившись за Ленина, и вздыхают о славном советском прошлом, которое развалили коварные американцы, также призывая вернуться в прошлое, но только не на 90, а на 20 лет назад.

Протоиерей Георгий выше этой затянувшейся игры в "белых" и "красных". Он отлично понимает, что не только в безбожном Советском Союзе, но и в Российской империи дела с верой и церковностью обстояли не самым лучшим образом. Двести лет в России не было Патриарха, а Церковь управлялась чиновниками из Синода. Понадобилось свержение самодержавия, чтобы Церковь смогла восстановить свою каноническую структуру и провести наконец Поместный Собор ("благочестивейшие императоры" этого сделать не разрешали). Да и то, что "русский народ так легко смирился с большевизмом" (как подчеркивает автор, большевиков приняло большинство населения и белые оказались в меньшинстве) и спокойно смотрел на осквернение храмов и аресты священников, тоже свидетельствует, что и до 1917 года с православной верой в России было что-то не так. Верно отмечает о. Георгий, что среди православного епископата сопротивление печально знаменитой декларации митрополита Сергия и соглашательству Церкви с безбожным сталинским режимом было минимальным в силу "двухвековой привычки к синодальному управлению из опекаемого государством органа высшей церковной власти". Российская империя и до Ленина была беременна большевизмом (Бердяев писал о Петре I как первом большевике).

Затем о. Георгий вполне справедливо критикует в статье о Солженицыне иллюзию о допетровской Руси с её якобы "безгрешной органичной церковной жизнью", приводит цитаты Карташева о "бессильном призраке московской теократии".

И вот получается, что славное "девятисотлетнее российское православное прошлое" рассыпается на глазах. Вот отваливаются двести синодальных лет, вот отпадает и допетровская Русь. Остается пустота. И тут главное противоречие книги. Автор призывает отречься от большевистской России и ему ничего другого не остается, кроме как апеллировать к славной дореволюционной России. Но сам же он фактически признает, что зовёт в никуда. Открывает дверь в пустую шахту лифта. Куда ни наступи в истории государства российского – проваливаешься в пустоту.

"Перед нами лежит то ли еще живое, то ли уже умершее тело нашей страны", – пишет о. Георгий. Сразу приходит на ум евангельское: "Предоставь мертвым погребать своих мертвецов" (Мф. 8:22). Тело заболело, посинело и скрючилось задолго до 1917 года. Чего теребить покойника? Может быть, стоит помолиться: "Упокой, Господи, душу усопшаго раба Твоего" – перешагнуть и пойти дальше?..

Книга протоиерея Георгия Митрофанова ценна тем, что поднимает непростые, но очень важные вопросы. Не у всякого найдется смелости их задать. И тем более не у всякого найдется смелости дать на них честный ответ.

Александр Храмов,
для "Портала–Credo.Ru"

Как стало известно «НИ», патриарх Кирилл запретил общаться с прессой преподавателю Санкт-Петербургской духовной академии протоиерею Георгию Митрофанову, призывавшему Церковь ратовать за освобождение участниц Pussy Riot. Сам протоиерей от комментариев отказывается, в пресс-службе патриарха утверждают, что официального запрета не было, а священнослужители признают, что со многими высказываниями Георгия Митрофанова в церковной среде не согласны .

Запрет патриарха Кирилла на общение с прессой в отношении профессора Петербургской православной духовной академии настоятеля храма апостолов Петра и Павла протоиерея Георгия Митрофанова длится с ноября. В беседе с «НИ» протоиерей Митрофанов существование запрета признал, однако от дальнейших комментариев отказался. В пресс-службе патриарха Кирилла «НИ» сообщили, что официального запрета протоиерею Митрофанову не было, и предположили, что «такая рекомендация последовала от патриарха в частной беседе ». Существование запрета «НИ» подтвердил профессор Московской духовной академии протодиакон Андрей Кураев , отказавшийся от дальнейших комментариев со ссылкой на «неэтичность».

От редакции . Напомним, что в ночном эфире «Вести +» (00:55 8 июля 2009 г.) была дана отповедь нынешним хулителям России в лице... представителей Русской Православной Церкви. Ведущий процитировал последние публичные заявления, с которыми выступили игумен Петр (Мещеринов), настоятель подворья Данилова монастыря, сотрудник Патриаршего центра духовного развития детей и молодежи при Даниловом монастыре, цензор Московского Данилова монастыря, и преподаватель питерской Духовной академии и член Синодальной комиссии по канонизации прот. Георгий Митрофанов: http://expertmus.livejournal.com/34282.html

Казалось бы, что после публичной порки, которой были подвергнуты (см. видео : http://www.youtube.com/user/expertmus#p/a/f/0/5938Ts1BmEw) прот. Георгий Митрофанов и иг. Петр (Мещеринов) за их апологию коллаборационизма, всем очернителям прошлого нашей многострадальной Родины было вынесено грозное предупреждение. Однако на поверку оказалось, что у «власовцев» нашлись высокие покровителя среди нынешнего священноначалия , о чем с удовольствие поведал о. Георгий Митрофанов, комментируя в эфире питерской программы «Уроки истории» интервью, которое 15 июня 2009 г. дал новый председатель Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата архиеп. Иларион (Алфеев) журналу «Эксперт».

Что характерно, ведущий программы «Уроки истории» прот. Александр Степанов подчеркнул «тот факт, что именно такой высокопоставленный церковный иерарх, каким сейчас является архиеп. Иларион, говорит на эти темы, это чрезвычайно важно, потому что этим задается некоторый духовный, нравственный камертон». Какой же «камертон» задает в Церкви новый глава ОВЦС? Чтобы ответить на данный вопрос, нужно напомнить некоторые эпизоды его церковной карьеры.

Так, прот. Г. Митрофанов торжествующе сообщил радиослушателям, что архиеп. Иларион является кавалером государственной награды Литвы - медали «За мужество и самопожертвование» в память 13 января, которую он получил в 1992 г. за то, что в свое время поддержал движение «Саюдис». По его словам, «для него высоконравственная позиция отца Илариона тогда является свидетельством того, какую позицию должна была бы последовательно и четко проводить Русская Православная Церковь», чтобы «наши отношения с нашими ближайшими соседями, в том числе и с другими прибалтийскими государствами, были бы иными». Однако аудиторию это задело за живое, и в комментариях прозвучало, что «оценка роли «Саюдиса» и участия монаха в политических акциях откровенно настораживает. Все, кто мало-мальски связан с русскоязычной Литвой, знают, что «Саюдис» - отнюдь не просто антикоммунистическая партия. Движима она была оголтелым антирусским националистическим духом, а ее интерпретация исторической роли Литвы сродни современному украинскому мифотворчеству»: http://expertmus.livejournal.com/42906.html

Между тем, мягкая «опала» о. Георгия Митрофанова может быть связана отнюдь не с его поддержкой участниц Pussy Riot, а с критикой … культа Петра и Февронии, активно насаждаемого Светланой Медведевой ! На конференции "Таинство Брака - Таинство Единения", состоявшейся 2 января 2008 г. в церковном доме при Федоровском соборе Санкт-Петербурга, прот. Георгий Митрофанов выступил со скандальным докладом «Правда и мифы о семейной жизни в дореволюционной России», который вызвал бурю возмущения среди прихожан РПЦ. Особенно резко о. Георгий Митрофанов ответил на вопрос аудитории о святых Петре и Февронии как примере идеальной супружеской пары в русской агиографии: «Нам неизвестно доподлинно, существовали ли эти люди вообще»?! Любопытно, что некоторые православные сайты, поначалу разместившие текст доклада о. Георгия Митрофанова (http://aquaviva.ru/news/date/2008-01-09/id/383/ ; http://www.pravkniga.ru/404.html), поспешили его снести, как только стала разрастаться волна народного недовольства…

Как известно, 26 декабря 2012 г. Синод РПЦ под председательством патриарха Кирилла на своём заседании в Патриаршей и Синодальной резиденции в Даниловом монастыре Москвы пошел навстречу настойчивым просьбам «второй половины» второй половины тандема Светланы Медведевой , часто сетовавшей, что основной день памяти этих муромских святых 8 июля приходится на Петров пост, когда венчание не может совершаться:

На епархиальных собраниях патриарх несколько раз говорил, что некоторые священнослужители не умеют грамотно общаться с журналистами, рассказал «НИ» настоятель храма святого Василия Великого в деревне Зайцево Московской области протоиерей Владимир Вигилянский . По его словам, «если не умеешь правильно защищать интересы Церкви, лучше отказаться от интервью», так как «иначе тебя неправильно поймут, и ты запутаешь читателей или зрителей, давая какие-то комментарии по наивности, недомыслию или незнанию, которые могут ввести в соблазн верующих людей».

Протоиерей Вигилянский настаивает, что «никаких общих запретов на интервью у церкви нет, имеются лишь частные случаи». По его словам, известны случаи, когда священнослужители вели блоги, в которых «слишком откровенно и некорректно рассказывали о внутрицерковных делах», после чего «им рекомендовали закрыть блоги», и они «исполняли послушание и переставали выступать со своими заявлениями». Г-н Вигилянский также заявил, что с высказываниями Георгия Митрофанова «не всегда согласен» и что «он действительно иногда слишком откровенно рассказывает о тех событиях, которые происходят внутри Церкви», тогда как «есть какие-то внутренние проблемы, которые не следует выносить на суд широкой общественности».

Диакон Владимир Василик размышляет о передаче петербургского телеканала "100" с участием "церковного власовца"
30 сентября вечером в программе «Мост свободы» петербургского телеканала «100» в очередной раз с пропагандой предателя Власова выступил протоиерей Георгий Митрофанов. Его основным оппонентом тележурналисты выставили Бориса Подопригору, историка, отставного боевого офицера, который был заместителем командующего группировкой федеральных войск в Чечне, а ныне государственного служащего – помощника председателя Законодательного Собрания Санкт-Петербурга. На фоне искреннего, но неискушенного в словесной перепалке офицера опытный ритор отец Георгий смотрелся весьма внушительно. Это, правда, ему не помогло, – в поддержку его взглядов высказались лишь 35 процентов, позвонивших в телестудию зрителей канала. Это еще и при том, что вопрос авторами передачи был поставлен лукаво: «Является ли генерал Власов предателем России?». Непредвзято стоило бы сформулировать вопрос так: «Является ли генерал Власов предателем Родины?». Но самое главное не в том, что протоиерей Георгий Митрофанов потерпел идейное поражение. Главное в том, что он потерпел поражение как пастырь.

Отец Георгий явился на передачу не в цивильном костюме историка, а в облачении священника. Видимо, он хотел, чтобы зритель воспринимал его позицию как официальную позицию Церкви, хотел прикрыться авторитетом Русской Православной Церкви. Специально или нет, нам неведомо, оппонентом отцу Георгию устроители пригласили человека не только нецерковного, но даже и некрещеного, который при этом является несомненным патриотом Отечества, что доказал делами. То есть против отца Георгия устроители передачи выставили объект миссионерской деятельности пастыря. И что же в итоге. А в итоге, послушавший православного священника офицер заявил, что он рад тому, что его родители не крестили его в детстве, т.е. отец Георгий буквально отогнал от Церкви человека, который мог бы стать православным. Это – фиаско пастыря.

Об этой передаче, обстоятельствах ее подготовки мы беседуем с человеком, который известен своей обоснованной критикой власовских изысканий протоиерея Георгия Митрофанова доцентом Санкт-Петербургского университета и Санкт-Петербургской Духовной Академии диаконом Владимиром Василиком. В программе был показан минутный ролик с его участием.

– Послушав апологию предательства из уст священнослужителя Русской Православной Церкви, оппонент отца Георгия Борис Подопригора произнес страшную фразу, что возможно Сталин правильно делал, когда расстреливал священнослужителей перед началом Великой Отечественной войны, как потенциальных предателей-власовцев. Вот до чего довела апология власовства!

Я могу сказать, что исполняется именно то, о чем я предупреждал в своей летней публикации от 7 июля на «Русской линии», – деятельность о. Георгия Митрофанова объективно ведет к расколу общества. Не только к политизации Церкви, но и отколу от нее не очень воцерковленных, но патриотически настроенных людей. Если подобные процессы будут продолжаться, то это может привести уже не только к информационной, но и к реальной гражданской войне. Дело в том, что о. Георгий постоянно говорит возмутительные речи, которые не соответствуют ни исторической действительности, ни правде человеческой. Основываясь на власовском эмигрантском мифе, он пытается реабилитировать генерала Власова, доказать, что он не был предателем, но был патриотом исторической России, что не соответствует действительности. Власов, по выражению того же атамана П.Н.Краснова, был «большевичком». Далее, протоиерей Георгий Митрофанов пытается слепить из Власова образ верующего человека, что опять-таки неправда, – есть свидетельство Ивана Солоневича о том, что в Бога ни он, ни его комиссары не верили ни на грош. О. Георгий постоянно порочит и позорит память героев войны, погибших за свободу не только России, но, по сути дела, и всего мира. Он дерзает сравнивать их с погибшими на виселице власовцами. Подобные высказывания не могут не возмущать нравственное чувство. По сути, о. Георгий демонтирует труды наших великих патриархов – Сергия, Алексия, Пимена и Алексия II, при котором День Победы стал церковным праздником, церковным торжеством, днем поминовения наших воинов, погибших в Великую Отечественную войну.

Что касается Бориса Александровича Подопригоры, то его высказывание удивило и огорчило меня. Я слышал о нем как о патриоте, благожелательно настроенном к Русской Православной Церкви и вдруг такие слова… На мой взгляд, он перешел очень важную грань. Его возмущение, вполне законное, перешло в явно незаконную и недолжную сферу. Он совершил две серьезные ошибки. Голос о. Георгия он принял за голос всей Русской Православной Церкви, что не соответствует действительности. Потому что помимо о. Георгия по поводу предательства Власова и власовцев в годы Великой Отечественной войны и подвига русского народа в войне высказался ряд куда более авторитетных и достойных священнослужителей, таких как архимандрит Тихон (Шевкунов), протоиерей Александр Ильяшенко, протоиерей Владимир Сорокин, иерей Александр Задорнов, протоиерей Георгий Городенцев. Не буду уж говорить о себе грешном. Наконец, по этому поводу говорил сам Святейший Патриарх Кирилл в своей проповеди 6 мая в храме Вмч. Георгия Победоносца (в день его памяти) на Поклонной горе. 28 июля Святейший отказался признать изоморфность нацисткого и советского режимов, на чем так настаивает в своей книге «Трагедия России» протоиерей Георгий. И, наконец, 23 августа он недвусмысленно осудил апологию власовского предательства в своем выступлении в Архангельске перед общественностью города. Не заметить этого, извините, невозможно. И тот факт, что Борис Александрович Подопригора этого не заметил, свидетельствует как минимум, о его слабой ориентированности в проблеме.

Что касается исторической стороны дела, известно, что все священнослужители, расстрелянные в 1937-38 годах, а по ориентировочным подсчетам это 85 тыс. человек, не были причастны ни к каким заговорам, ни к каким политическим деяниям, не вели никакой антисоветской деятельности. Если заговоры и были, то они были в коммуно-партийных и военных кругах. Кстати, именно эти атеисты-заговорщики во многом и предавали Россию в 1941 году. Верующие люди стали жертвой НКВД-шной клеветы и провокации. Большая часть Церкви пошла в 1927 году за митрополитом Сергием, заявив о своей политической лояльности советской власти, и в то же время о непризнании атеизма как государственной идеологии. Их смерть была беззаконной даже с точки зрения советских законов. Это преступление, не имеющее оправдания, и никакой «пятой колонной» священство перед войной не являлось. Напротив, во время Великой Отечественной войны, несмотря на все преследования и преступления советской власти, очень многие священнослужители словом и делом помогали Отечеству по ту и по эту сторону фронта. Некоторые священники воевали либо на фронте, либо в партизанских отрядах. А священник Федор Пузанов совершил уникальный подвиг, собрав на оккупированной территории обоз с продовольствием, он умудрился отправить его в блокадный Ленинград через линию фронта. Это дорогого стоит! Не замечать подвига Русской Церкви в Великую Отечественную войну не возможно и не должно, тем более – представителю государственной власти.

– Многим резанули слух слова Бориса Подопригоры, заметно, кстати, волновавшегося, что он рад тому, что его в детстве не крестили родители. Ведь это же – крест на миссионерской деятельности Русской Церкви! Провокационные заявления отца Георгия отталкивают от Церкви благонамеренную, патриотически настроенную, но еще не церковную часть общества.

Безусловно, и я писал в свое время о том, что выступления о Георгия иначе как антимиссионерскими не назовешь. Это очень опасно в сегодняшних условиях, ведь память о Великой Отечественной войне, к сожалению, единственное, что духовно объединяет современное российское общество.

Реакция Бориса Подопригоры печальна. Он – человек достойный и заслуженный, много повидал на своем веку, был заместителем командующего федеральных войск в Чечне. Но вот поддался на эту информационную провокацию, и мнение маргинала (пусть и очень влиятельного) принял за мнение всей Русской Православной Церкви. Но я хочу сказать, что такая реакция не единична. Уже не раз и не два мне приходилось встречаться со случаями, когда люди отказывались идти в Церковь, потому что «там за Власова». А два года назад в храме Апостолов Петра и Павла при Университете повышения педагогического мастерства, где настоятелем является о.Георгий, разыгрались и вовсе драматические события. Когда он произнес свою власовскую проповедь, часть паствы – учителя, пожилые люди, дети участников войны, – вознегодовала. Они пошли к ректору, а затем в митрополию, обратились к архиепископу Константину, предыдущему ректору Санкт-Петербургской академии и семинарии, с тем, чтобы о. Георгия отстранили от настоятельства. Для них его поведение было нравственно невозможным и несовместимым со статусом настоятеля педагогического храма.

Протоиерей Георгий Митрофанов наносит вред миссионерской деятельности Церкви, причем в очень важной сфере, в сфере педагогики. Служа в этом храме, он участвует в формировании образа современного педагога. В результате получается следующее: одни отторгаются от него и от Церкви и идут далее по жизни своими нецерковными путями, а другие становятся апологетами предательства, апологетами иудина греха, апологетами русофобии. Они транслируют вздорные идеи, что русский народ исчез в годы гражданской войны, а на развалинах России остались жить совершенно непонятные, уродливые, заранее виновные люди. Естественно, такая абсолютно деструктивная идеология может вносить только смуту.

– Странное впечатление складывается. Готовится передача на телеканале «100» и в качестве оппонента о. Георгию Митрофанову выставляют человека, не то что не церковного, но даже не крещеного. А если вспомнить, как совсем недавно на 5-м общероссийском телеканале, была показана аналогичная передача, где в качестве оппонента отцу Митрофанову был предложен Владимир Жириновский. Скандальный политик выдвинул совершенно бредовую версию, что Власов был агентом НКВД и выполнял по заданию Сталина важную миссию среди военнопленных. Разумеется версия Жириновского вызвала только смех. А на этом фоне о. Георгий смотрелся очень добротно и академично, как и в споре с Борисом Подопригорой. Как вы считаете, случайна ли такая подборка, или это элементы информационной компании?

Боюсь, что это неслучайно, и что элемент известной компанейщины здесь есть. Вообще мне передачи с о. Георгием напоминают охоту ассирийского царя, когда тот с безопасного расстояния метал копья во львов, запертых в загонах и ничем не могущих ему повредить. Отец Георгий – «молодец посреди овец». Он избегает дискуссий с реальными оппонентами – людьми церковными, исторически образованными, обладающими хорошими риторическими способностями. Пример – обсуждаемая нами передача.

Я был причастен к ее подготовке. Накануне мне позвонили телевизионщики, сотрудники этого канала, и предложили поучаствовать в полемике с о. Георгием. Я их просветил на предмет моратория, визита делегации Зарубежной Церкви с Курской-Коренной иконой Божией Матери, и попросил опасных тем не касаться. Меня заверили, что речь пойдет только о Второй Мировой войне, о Путине в Польше, а власовская тема звучать не будет. На следующий день начались весьма странные события. Утром мне позвонили и сообщили, что студия переезжает, что у них технические проблемы и передачу в этот день записывать не будут, и что меня пригласят в следующий раз, но попросили дать им полутораминутное интервью. Я согласился, и меня стали спрашивать… по власовской теме. Мне пришлось высказаться, я понял, что передача все равно будет, и эта тема обсуждаться тоже будет, и я на это никак повлиять не могу. В итоге о.Георгий ораторствовал в течение часа, а достойных оппонентов ему не было. Я сильно подозреваю, что он, испугавшись встречи со мной в прямом эфире, поскольку ему нечего возразить на ту аргументацию, которая неоднократно была мною высказана в моих материалах, решил по-наполеоновски быть сильнее противника в известное время в известном месте, и телевизионщики ему подыграли. Мне это сильно напоминает горбачевское высказывание по поводу плюрализма, когда не может быть двух мнений, а еще больше концепцию тоталитарного плюрализма, который плюралистичен только в области нравственной вседозволенности, но абсолютно тоталитарен в том, что касается возможности высказаться оппоненту.

Мне до конца не ясна причина подыгрывания ему сотрудников телевидения: не хотелось бы подозревать их в финансовых мотивах, хотя для определенного количества граждан Российской Федерации ведущей идеологией сегодня является монетаризм. Вероятно, причиной явилось влияние о.Георгия на телеканале, а также недостаточная ориентированность телевизионщиков в проблеме, журналистская поверхностность и искреннее непонимание того, что эта тема слишком важна и слишком страшна, чтобы с ней легкомысленно обращаться. У многих бытует иллюзия: Россия прочна, делай что хочешь, раскачивай, как хочешь, не рухнет. Но у любого материала есть предел сопротивления: наглядный пример – Саяно-Шушенская ГЭС. Россия выдержала 18 лет феврализма, но выдержит ли девятнадцатый год при таком с ней обращении? Я не говорю о вещах очевидных: о.Георгий замахнулся на святое… И огорчительно, что сотрудники телевидения не ощущают сакральной составляющей данной темы.

– Из чего, на Ваш взгляд, произрастают провласовские взгляды о. Георгия Митрофанова?

Вы знаете, о.Георгий в своих взглядах человек достаточно гибкий. Лет 5-6 тому назад, по некоторым свидетельствам, сторонников власовских идей он называл не иначе, как фашистами, а самого Власова – предателем. Что же случилось сейчас? Видимо, он почуял, куда ветер дует, а именно: продолжается «дранг нах остен» Евросоюза, инкорпорация бывших советских республик в НАТО, что нуждается в определенном объяснении, прежде всего моральном. И для этого необходимо развить миф об СССР как об «империи зла», о сталинском режиме, как изоморфном гитлеровскому, и в связи с этим необходимо возвеличить всех, кто боролся с оружием в руках на стороне врага против собственной страны. Это явление системное. В Латвии и Эстонии маршируют эсэсовские батальоны, которые во всеуслышание объявляются борцами против двух диктатур. На Украине возвеличивают бандеровцев и приравнивают их к ветеранам войны. До сих пор российское руководство протестовало и боролось против этого. А что если со стороны Церкви провернуть подобную акцию и потребовать реабилитировать изменников Родины?! Тогда можно проводить новый Нюрнбергский процесс, унижать Россию, пресекать все ее попытки выйти за пределы нынешних государственных границ, заставить нас платить репарации бывшим республикам и т.д. Думаю, здесь о. Георгий увидел тут некую свою выгоду, свою пользу.

Нельзя сбрасывать со счетов и сугубо постмодернистское желание выделиться, – выступить с нетривиальной и скандальной темой, прилечь всеобщее внимание и прославиться. Типичный тинейджерский ход.

– То есть Вы считаете, все это связано исключительно с конъюнктурой?

Нет, не только. В основе лежит известный нравственный выбор. Нынешняя жизнь в изобилии дает возможность конъюнктурить по-мелкому. А то, что протоиерей Митрофанов пошел на такую опасную для самого себя и для общества акцию, на эту духовную авантюру, – свидетельствует о вещах более глубинных, более страшных. О ненависти к жизни, которая лежит в основе идеологии фашизма и, не побоюсь сказать, в основе идеологии отца Георгия. Я думаю, что неслучайно он два года тому назад недвусмысленно высказывался в пользу эвтаназии. При этом он рассматривал решение об эвтаназии больного – как свободный сознательный акт, который должен при этом быть благословлен Церковью. Таким образом, о.Георгий повязывает во грехе сразу трех людей – больного в самоубийстве, врача в убийстве, священника в соучастии в убийстве. Напомню, что по приказу Адольфа Гитлера с 1939 по1941 год было умерщвлено через эвтаназию только в Германии 70 тыс. неизлечимых больных и больных психически людей, а на оккупированных территориях и в лагерях – десятки тысяч. Нацистский режим – эвтаназический по своему смыслу. Неоднократно Гитлер обращался к героике самоубийства, лежащей в основе древних германских преданий. Получается, к сожалению, о. Георгий во многом эту героику воспринимает, разрабатывая свою книгу «Трагедия России». В частности, он с нескрываемым восторгом пишет о своих героях-власовцах. По его мысли, их смерть отличается от гибели защитников Отечества в годы Великой Отечественной войны. Отличается тем, что советский солдат погибал в иллюзии, что спасение России близко, а эти уходили на тот свет с ясным сознанием, что они прокляты и убиты. По сути дела, книга о.Георгия – о людях, которые идут на заведомо ненужное и заведомо самоубийственное дело. Это и вожди белого движения, которые в реальности боролись за миф «Учредительного собрания», это и вожди власовского движения. Но самое скверное, что о.Георгий пытается вписать их в один ряд с Новомучениками и Исповедниками Российскими. Это – не что иное, как дискредитация Новомучеников.

Думаю, именно поэтому такой была реакция Бориса Подопригоры. Он, конечно, стал жертвой очень тонкой информационной провокации и его жаль. Но по сути его реакция – результат того соблазна, который внес о.Георгий. Вот уж действительно: «Из-за вас имя Божие хулится среди язычников» (Рим. 2, 24). В данной ситуации мне жаль и о.Георгия, как пастыря и человека. Войдя в многоходовую политическую игру, он, наверное, до конца не понял, в какую страшную ловушку он попал, прежде всего духовную. Ведь кровь 27 миллионов, погибших в войну, вопиет к небу, как и кровь Авелева. Ведь не случайно Святая Церковь разрабатывала каноны, осуждающие нарочитую политическую деятельность священнослужителей: «Пресвитер да не принимает на себя мирских попечений» (81 Ап. Правило). Ведь она при определенных условиях способна погубить священника – и как пастыря, и как человека. Наглядный пример – тезка о. Георгия – священник Георгий Гапон, который раздувал революционный пожар и сгорел в нем. Сейчас многие раздувают огонь оранжевой революции, который способен спалить очень многих, в том числе и ее поджигателей, и не священническое дело в этом участвовать. Дай Бог, чтобы о.Георгий вспомнил и осознал слова Спасителя об участи того, «кто соблазнит одного из малых сих» (Мф., 18, 6).

Http://www.rusk.ru/st.php?idar=105867