Начало раскола русской православной церкви. Церковная реформа никона. Писания предопределили церковный раскол в России

РАСКОЛ РУССКОЙ В ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ. ЦЕРКОВЬ И ГОСУДАРСТВО В XVII ВЕКЕ

1. Причины церковной реформы

Централизация Русского государства требовала унификации церковных правил и обрядов. Уже в XVI в. был установлен единообразный общерусский свод святых. Однако в богослужебных книгах сохранялись значительные разночтения, вызванные нередко ошибками переписчиков. Устранение этих различий стало одной из целей созданного в 40-х гг. XVII в. в Москве кружка «ревнителей древнего благочестия», состоявшего из видных представителей духовенства. Он стремился также к исправлению нравов священнослужителей.

Распространение книгопечатания позволяло установить единообразие текстов, но прежде требовалось решить, по каким образцам вести исправления.

Определяющую роль в решении этого вопроса сыграли политические соображения. Стремление сделать Москву («Третий Рим») центром мирового православия требовало сближения с греческим православием. Однако греческое духовенство настаивало на исправлениие русских церковных книг и обрядов по греческому образцу.

Греческая церковь со времен введения православия на Руси пережила ряд реформ и значительно отличалась от древних византийских и русских образцов. Поэтому часть русского духовенства во главе с «ревнителями древнего благочестия» выступила против предложенных преобразований. Однако патриарх Никон, опираясь на поддержку Алексея Михайловича решительно провел намеченные реформы в жизнь.

2. Патриарх Никон

Никон - выходец из семьи мордовского крестьянина Мины, в миру - Никита Минин. Патриархом стал в 1652 г. Отличавшийся непреклонным, решительным характером Никон обладал колоссальным влиянием на Алексея Михайловича, который называл его своим «собинным (особенным) другом».

Важнейшими обрядовыми изменениями явились: крещение не двумя, а тремя перстами, замена земных поклонов поясными, троекратное пение «аллилуйя» вместо двукратного, движение верующих в церкви мимо алтаря не по солнцу, а против него. По-иному стало писаться имя Христа - «Иисус» вместо «Исус». Некоторые изменения были внесены в правила богослужения и иконописи. Все книги и иконы, написанные по старым образцам, подлежали уничтожению.

4. Реакция на реформу

Для верующих это было серьезным отступлением от традиционного канона. Ведь молитва, произнесенная не по правилам, не просто не действенна - богохульна! Наиболее упорными и последовательными противниками Никона стали «ревнители древнего благочестия» (ранее патриарх сам входил в этот кружок). Они обвиняли его во введении «латинства», ведь греческая церковь со времен Флорентийской унии 1439 г. считалась в России «испорченной». Тем более, греческие богослужебные книги печатались не в турецком Константинополе, а в католической Венеции.

5. Возникновение раскола

Противники Никона - «старообрядцы» - отказались признавать проведенные им реформы. На церковных соборах 1654 и 1656 гг. противники Никона были обвинены в расколе, отлучены от церкви и сосланы.

Наиболее видным сторонником раскола был протопоп Аввакум, талантливый публицист и проповедник. Бывший придворный священник, участник кружка «ревнителей древнего благочестия» пережил тяжелую ссылку, страдания, смерть детей, но не отказался от фанатического противостояния «никонианству» и его защитнику - царю. После 14-летнего заключения в «земляной тюрьме» Аввакум был заживо сожжен за «хулу на царский дом». Самым знаменитым произведением стораобрядческой литературы стало «Житие» Аввакума, написанное им самим.

6. Старообрядчество

Церковный собор 1666/1667 г. проклял старообрядчество. Начались жестокие преследования раскольников. Сторонники раскола скрывались в труднодоступных лесах Севера, Заволжья, Урала. Здесь они создавали скиты, продолжая молиться по-старому. Нередко в случае приближения царских карательных отрядов они устраивали «гарь» - самосожжение.

Не приняли реформ Никона монахи Соловецкого монастыря. Вплоть до 1676 г. мятежный монастырь выдерживал осаду царских войск. Восставшие, считая, что Алексей Михайлович стал слугой Антихриста, отказались от традиционной для православия молитвы за царя.

Причины фанатического упорства раскольников коренились, прежде всего, в их уверенности, что никонианство - порождение сатаны. Однако сама эта уверенность питалась определенными социальными причинами.

Среди раскольников было много духовных лиц. Для рядового священника нововведения означали, что всю свою жизнь он прожил неверно. К тому же многие священнослужители были малограмотны и не подготовлены к освоению новых книг и обычаев. Посадские люди и купечество также широко участвовали в расколе. Никон давно конфликтовал с посадами, возражая против ликвидации принадлежавших церкви «белых слобод». Монастыри и патриаршая кафедра занимались торговлей и промыслами, что раздражало купцов, считавших, что духовенство незаконно вторгается в их сферу деятельности. Поэтому посад с готовностью воспринимал все, шедшее от патриарха, как зло.

Среди старообрядцев были и представители господствующих слоев, например боярыня Морозова и княгиня Урусова. Однако это все же единичные примеры.

Основную же массу раскольников составляли крестьяне, уходившие в скиты не только за правой верой, но и за волей, от барских и монастырских поборов.

Естественно, что субъективно каждый старообрядец видел причины своего ухода в раскол исключительно в неприятии «никоновской ереси».

Среди раскольников не было архиереев. Некому было рукополагать новых священников. В этой ситуации часть старообрядцев прибегла к «перекрещиванию» ушедших в раскол никонианских священников, а другие вообще отказались от духовенства. Общиной таких раскольников-«беспоповцев» руководили «наставники» или «начетчики» - наиболее сведущие в Писании верующие. Внешне «беспоповское» направление в расколе напоминало протестантизм. Однако это сходство иллюзорно. Протестанты отвергали священство принципиально, считая, что человеку не нужен посредник в общении с Богом. Раскольники же отвергли священство и церковную иерарахию вынужденно, в случайно возникшей ситуации.

Идеология раскола, строившаяся на неприятии всего нового, принципиальном отвержении любого иноземного влияния, светского образования, была крайне консервативна.

7. Конфликт церкви и светской власти. Падение Никона

Вопрос о соотношении светской и церковной властей был одним из важнейших в политической жизни Русского государства XV-XVII вв. С ним была тесно связана борьба иосифлян и нестяжателей. В XVI в. господствующее иосифлянское направление в русской церкви отказалось от тезиса о превосходстве церковной власти над светской. После расправы Грозного над митрополитом Филиппом подчинение церкви государству казалось окончательным. Однако ситуация изменилась в годы Смуты. Авторитет царской власти из-за обилия самозванцев и череды клятвопреступлений пошатнулся. Авторитет же церкви, благодаря патриарху Гермогену, возглавлявившему духовное сопротивление полякам и принявшему от них мученическую смерть, ставшей важнейшей объединяющей силой, возрос. Еще больше возросла политическая роль церкви при патриархе Филарете, отце царя Михаила.

Властный Никон стремился возродить то соотношение светской и церковной властей, которое существовало при Филарете. Никон утверждал, что священство выше царства, поскольку представляет Бога, а светская власть - от Бога. Он активно вмешивался в светские дела.

Постепенно Алексей Михайлович стал тяготиться властью партриарха. В 1658 г. между ними произошел разрыв. Царь потребовал, чтобы Никон не именовался впредь великим государем. Тогда Никон заявил, что не желает быть патриархом «на Москве» и уехал в Воскресенский Новоиерусалимский монастырь на р. Истре. Он рассчитывал, что царь уступит, но ошибся. Напротив, от патриарха потребовали сложить полномочия, чтобы можно было избрать нового главу церкви. Никон ответил, что не отказывался от сана патриарха, а не желал быть патриархом лишь «на Москве».

Отстранить патриарха не мог ни царь, ни церковный собор. Только в 1666 г. в Москве состоялся церковный собор с участием двух вселенских патриархов - антиохийского и александрийского. Собор поддержал царя и лишил Никона патриаршего сана. Никон был заключен в монастырскую тюрьму, где умер в 1681 г.

Разрешение «дела Никона» в пользу светской власти означало, что церковь не могла впредь вмешиваться в государственные дела. С этого времени начался процесс подчинения церкви государству, который завершился при Петре I ликвидацией патриаршества, созданием Святейшего Синода во главе со светским чиновником и превращением Русской Православной церкви в государственную церковь.

Раскол произошел в Русской православной церкви. Трое удмуртских священников сегодня заявили, что больше не признают над собой власть Русской православной церкви, однако, остаются священнослужителями Московского патриархата.

Эта скандальная история началась еще в апреле с открытого обращение протоиерея Сергия Кондакова, протоиерея Михаила Карпеева и священника Александра Малых к Святейшему Патриарху Московскому и всея Руси Кириллу.

В 20-минутном видео, которое доступно на youtube, священники раскритиковали Русскую Православную Церковь "за склонность части духовенства к роскоши, за заигрывание с толстосумами, за слепое соглашательство РПЦ с властью". Практически сразу же они были освобождены от занимаемых должностей, формально за отказ упоминания в богослужениях патриарха Кирилла.

Сегодня они заявили, что не только отказываются от упоминания Кирилла, но и больше не признают какую-либо власть главы РЦП. "Мы воссоединились с Русской православной церковью за рубежом, возглавляемой выдающимся архипастырем митрополитом Агафангелом". Имеется в виду бывший епископ русской православной церкви за рубежом, который не признал объединение РПЦ и РПЦЗ, произошедшее в 2008 году. Он называет себя "митрополитом Нью-Йоркским и Восточно-Американским, а также архиепископом Таврическим и Одесским" .

Раскол в РПЦ обсуждаем с главой пресс-службы Московского Патриархата Владимиром Вигилянским и главным священником ВДВ иереем Михаилом Васильевым.

Писпанен: Прежде чем уйти в независимую от РПЦУ структуру, священники упрекали РПЦ в склонности к роскоши и в заигрывании с властью. Вы согласны с такими обвинениями?

Вигилянский: Отчасти согласен. Вообще многие вопросы, которые они ставят, заостряя их публицистически, в этом открыто у нас обсуждается, не прибегая к тому, чтобы уходить в раскол или нарушать церковные каноны, как это сделали несчастные, как мне кажется, мне их искренне жалко, эти ижевские священники. Вообще тот документ, который был опубликован в Youtube и на который вы ссылаетесь, это такое смешение богословских проблем с политикой, канонического права с газетной публицистикой, вы привели некоторые примеры, эти вопросы у нас свободно обсуждаются и на архиерейских соборах, и в информационном пространстве церкви. Для этого совершенно не нужно было, как мне кажется, идти на такую крайнюю меру, нарушать еще апостольские правила, когда непоминание до церковного суда своего предстоятеля, они объявили о том, что они его не поминают, тем самым, поставили себя, конечно, вне какого-то права с ними дискутировать. Удивительно, что эти священнослужители учились в семинарии, но ни одного документа… у нас существует устав церкви, где расписано абсолютно все – функции патриарха, то, что должны делать клирики, когда они с кем-то или с чем-то не согласны - такое впечатление, что это, прости господи, какое-то доморощенное катакомбное представление о церковном и ином праве.

Писпанен: Если вы сами подтверждаете, что да, это есть, да, мы это обсуждаем на соборе, и вот если некие священники, понимая, что ничего не делается и ничего не меняется, хотя вы это обсуждаете, все-таки понимают, что легче уйти, чем бороться и относиться к РПЦ. Почему ничего не делается?

Вигилянский: Кто это утверждает? Я считаю, что делается. По каждому из тех 12 пунктов обвинения есть, что сказать. Сейчас в эфире углубляться по каждому из этих пунктов довольно странно. Я готов, просто вы не готовы. Что касается относительно того, что у нас не борются с бедностью, да ничего подобного. Именно собор в феврале как раз принял постановление относительного того, чтобы бороться с бедностью на приходах и создании специальных комиссий относительно священнослужителей, которые претерпевают материальные невзгоды.

Писпанен: Вообще-то мы говорили не о бедности, а о роскоши наоборот.

Вигилянский: Я говорю как например. Что касается роскоши, то примеры хотелось бы – хотя бы один пример могли бы привести критики для того, чтобы дальше рассуждать. Священнослужители очень бедные.

Фишман: Продолжим этот разговор. Отчасти отец Владимир признал сам факт претензий. Тут дело, наверное, не столько в роскоши, сколько в излишней светскости и, наверное, если я правильно понимаю, в либеральности. На самом деле те раскольники, я их так назову, эти священники обвиняют в излишнем либерализме церковь под управлением патриарха Кирилла. Я прав или нет?

Васильев: Вопроса не понял.

Фишман: Прав я или нет, что на самом деле это упреки в либерализме?

Васильев: Правда в том, что на солнце есть пятно. Правда в том, что Русская православная церковь и ее священнослужители не берутся с Марса в герметической упаковке – в этом вы совершенно правы, они берутся из того же общества, и человек очень часто привносит в свое служение свою работу, свой бизнес, свои какие-то личные характеристики. У одного порядочности папой и мамой, средой обитания, традициями предков больше заложены, и он ведет себя достойно – за деньги не продается, жене и родине не изменяет. У другого эти традиции воспитаны в меньшей степени, естественно, каков поп – такой приход. Очевидно, очень часто мы сталкиваемся с тем, что у нас не совсем такие, как хотелось бы, политики, спортсмены. К сожалению, в равной степени это относится и к священникам – им неоткуда взяться идеальными. И мы эти явления действительно не просто признаем – у нас ежегодно извергаются из сана за дисциплинарные преступления, с точки зрения церковных канонов, подчеркиваю, не уголовного права. Наши требования к пастырю значительно более строже, чем уголовный кодекс. Например, если батюшка курит, его извергают из сана.

Писпанен: Тогда непонятно, если батюшка курит, у него очень строгие какие-то кодексы и каноны, и тем не менее, он позволяет себе реально раскошествовать, когда его паства недоедает.

Васильев: О каком священнике мы сейчас говорим?

Писпанен: Давайте, может, не будем называть их сейчас поименно?

Васильев: Мы можем назвать их поименно, и мне кажется, это будет правильно и интересно телезрителям. Все остальное, если мы говорим об абстрактном собирательном образе журналиста – Доренко, Киселев входят в этот собирательный образ, священники – поп Гапон, возьмем сказку о попе и его работнике Балде.

Писпанен: Мы говорим о современной России.

Васильев: В современной России мы увидим людей, которые реально как какой-нибудь Михаил Ардов или соответственно Глеб Якунин ударились в политическую деятельность и были извергнуты из сана, которые отказались оставить свое теплое место в Государственной думе, как это было с Якуниным, и соответственно предпочли оставить свой приход. В данном случае речь идет о совершенно конкретной позиции конкретных батюшек. Одного из них, старшего, отца Сергия, я лично знаю, который окормлял военнослужащих. Могу сказать о его личной порядочности, она мне известна, и вместе с тем, могу сказать, что его выступление, на мой взгляд, представляет собой совершенно эклектическую смесь нереализованных амбиций, личных проблем и самых-самых разных претензий, которые, по-моему, просто набраны из Интернета.

Фишман: У всех своих проблемы, все люди разные, и все священники тоже разные. Понятно, что все при этом остаются людьми, но речь идет о том, насколько это выступление отражает что-то, не видите ли в нем какой-то тренд. Вопрос такой – можно ли утверждать, что при патриархе Кирилле церковь более склонна сотрудничать с государством, нежели это было до того.

Васильев: Можно говорить о другом – о том, что с положения лежа, в котором церковь была еще относительно исторически недавно, грубо очень говоря, конечно, утрирую, начинаем приподниматься. И когда ты начинаешь приподниматься, то естественно, ты в большей степени заметен, в большей степени подвержен влиянию атмосферных осадков, критики, чего хотите. Я, может быть, отчасти утрирую – сам жанр предполагает, но поймите, пожалуйста, что даже если мы в коленно-локтевом положении останемся, мы все равно не устроим всех в полной мере. Поэтому наша задача угождать не князьям и не человекам, а совершать служение богу, богослужением. Мы этим и занимаемся.

Фишман: Я позволю себе добавить пару слов, что, конечно, патриарх Кирилл, когда его только избрали патриархом, стал чрезвычайно активен, и активен в чисто даже политическом смысле этого слова. Этот период продолжался довольно долго, а потом постепенно стал угасать. Появились соображения, что это как-то связано с его отношениями со светскими властями.

Васильев: Это ваши домыслы.

Фишман: Безусловно, домыслы. Об этом, тем не менее, шла речь. Но самый апофеоз в некотором смысле сотрудничества с властями, случившийся на этой неделе – это заявление патриарха Кирилла о том, что уклонение от призыва является смертным грехом.

Васильев: Вы читали текст? Возьмите текст, возьмите видеозапись, и вы увидите, что фразы, на которую вы ссылаетесь, в ней нет. Я специально посмотрел перед тем, как к вам прийти.

Писпанен: А что есть?

Васильев: Там есть совершенно четкое определение предательства как смертного греха. В данном случае неважно – предательство это жене или родине. Там же святейший патриарх сказал о том, что измена присяге есть смертный грех. Церковные каноны, которые восходят еще к традиции одного из поместных соборов в Северной Африке в 4 веке, подчеркиваю, в римском, тогда еще языческом государстве, было определено, что аще христианин даже в мирное время не будет служить в вооруженных силах, когда его призовут, выполнять свой долг по защите отечества, такой человек совершает грех.

Писпанен: Но он присягу же еще не давал.

Васильев: Институт присяги, который существует в современной армии в разных государствах, не существовал, он был не всегда. Человека призывали, раз он мужчина – значит, защитник. Не везде и не всегда была устная или письменная присяга, которую скрепляли кровью, сургучом или еще чем-то. Поэтому осознайте, что это относится не только к тем странам, где есть присяга, но и вообще к любому человеку, который выполняет свой долг по защите отечества.

Писпанен: То есть вы согласны, что любой юноша, который не пошел в армию, совершает смертный грех?

Васильев: Я согласен только с тем, что любой человек, который не выполняет свой воинский долг, уклоняется от него, подчеркиваю, сознательно, не делает это по болезни или, например, по причине учебы или каким-то другим объективным обстоятельствам, этот человек действительно, если он христианин – это проецируется только на тех, кто называет себя христианами – совершает грех. Что касается понятия смертный грех, то в Русской православной церкви, вообще в христианстве не существует жесткого деления грехов на смертный и не смертный. Это просто красивое словосочетание. Смысл очень простой – любая ранка на пальце может быть смертельной, если она инфицируется и не будет лечиться, и приведет, например, к сепсису. Также и любой грех, если человек в нем закоренел, не раскаивается, не исправляется, может привести к деградации личности и, к сожалению, погибели души. Но это происходит в том случае, если этот грех не врачуется, если у человек нет желания исправляться, а есть желание этот грех усугублять.

Михаил Стариков

XVII столетие для России стало переломным. Примечательно оно не только политическими, но и церковными реформами. В результате этого "светлая Русь" ушла в прошлое, а ей на смену пришла совсем другая держава, в которой уже не было единства мировоззрения и поведения людей.

Духовную основу государства составляла церковь. Ещё в XV и XVI веках в ней наблюдались конфликты между нестяжателями и иосифлянами. В XVII веке интеллектуальные разногласия получили своё продолжение и вылились в раскол русской православной церкви. Обусловлено это было рядом причин.

Черный собор. Восстание соловецкого монастыря против новопечатных книг в 1666 году (С. Милорадович, 1885 год)

Истоки раскола

В Смутное время церковь не смогла исполнить роль "духовного врача" и хранителя нравственного здоровья русского народа. Поэтому после окончания Смуты церковная реформа стала насущной проблемой. За её проведение взялись священники. Это протопоп Иван Неронов, Стефан Вонифатьев - духовник молодого царя Алексея Михайловича и протопоп Аввакум.

Действовали эти люди в двух направлениях. Первое - устные проповеди и работа среди паствы, то есть закрытие кабаков, организация приютов для сирот и создание богаделен. Второе - исправление обрядов и богослужебных книг.

Очень остро стоял вопрос о многогласии . В церковных храмах, чтобы сэкономить время, практиковались одновременные службы разным праздникам и святым. На протяжении столетий это ни у кого не вызывало критики. Но после смутных времён на многогласие стали смотреть по-другому. Его назвали в числе основных причин духовной деградации общества. Данный негатив нужно было исправить, и его исправили. Во всех храмах восторжествовало единогласие .

Но конфликтная ситуация после этого не сошла на нет, а только обострилась. Суть же проблемы заключалась в различии московского и греческого обрядов. А касалось это, прежде всего, перстосложения . Греки крестились тремя перстами, а великороссы - двумя. Данное различие вылилось в спор об исторической правоте.

Был поднят вопрос о правомерности русского церковного обряда. В него входили: двуперстие, богослужение на семи просфорах, осьмиконечный крест, хождение посолонь (по солнцу), сугубая "аллилуйя" и т. д. Некоторые церковнослужители стали утверждать, что богослужебные книги были искажены в результате невежественных переписчиков.

Впоследствии, самый авторитетный историк русской православной церкви Евгений Евсигнеевич Голубинский (1834-1912) доказал, что русские вовсе ни искажали обряд. При князе Владимире в Киеве крестились двумя перстами. То есть точно так же как и в Москве до середины XVII века.

Дело же заключалось в том, что когда Русь приняла христианство, то в Византии существовало два устава: Иерусалимский и Студийский . В обрядовом отношении они разноречили. Восточные славяне приняли и соблюдали Иерусалимский устав. Что же касается греков и других православных народов, а также малороссов, то они соблюдали Студийский устав.

Однако тут следует заметить, что обряды вовсе не являются догматами. Те святы и нерушимы, а обряды могут меняться. И на Руси это происходило несколько раз, причём никаких потрясений не было. К примеру, в 1551 году при митрополите Киприане Стоглавый собор обязал жителей Пскова, которые практиковали троеперстие, вернуться к двуперстию. Это не повлекло за собой никаких конфликтов.

Но нужно понимать, что середина XVII века кардинально отличалась от середины XVI. Люди, прошедшие через опричнину и Смутное время, стали другими. Страна стояла перед трояким выбором. Путь Аввакума - изоляционизм. Путь Никона - создание теократической православной империи. Путь Петра - присоединение к европейским державам с подчинением церкви государству.

Обострило проблему присоединение Украины к России. Теперь приходилось думать об единообразии церковного обряда. В Москве появились киевские монахи. Самым примечательным из них был Епифаний Славинецкий. Украинские гости стали настаивать на исправлении церковных книг и службы в соответствии со своими представлениями.

Машков Игорь Геннадьевич. Царь Алексей Михайлович и патриарх Никон

Раскол русской православной церкви неразрывно связан с этими двумя людьми

Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович

Основополагающую роль в расколе русской православной церкви сыграли патриарх Никон (1605-1681) и царь Алексей Михайлович (1629-1676). Что касается Никона, то он был крайне тщеславным и властолюбивым человеком. Происходил из мордовских крестьян, а в миру носил имя Никиты Минича. Он сделал головокружительную карьеру, а прославился твёрдым нравом и чрезмерной суровостью. Она была более характерна для светского властителя, чем церковного иерарха.

Никона не удовлетворяло огромное влияние на царя и бояр. Он руководствовался принципом, что "Божие выше царского". Поэтому замахнулся на безраздельное господство и власть, равную царской. Ситуация ему благоприятствовала. В 1652 году скончался патриарх Иосиф. Остро встал вопрос об избрании нового патриарха, ведь без патриаршего благословения никакого государственного и церковного мероприятия в Москве провести было невозможно.

Государь Алексей Михайлович являлся человеком чрезвычайно набожным и благочестивым, поэтому он был в первую очередь заинтересован в скорейшем избрании нового патриарха. На этом посту он как раз и хотел видеть новгородского митрополита Никона, так как чрезвычайно его ценил и уважал.

Желание царя поддержали многие бояре, а также константинопольский, иерусалимский, александрийский и антиохийский патриархи. Всё это было прекрасно известно Никону, но он стремился к абсолютной власти, а поэтому прибег к давлению.

Наступил день процедуры поставления в патриархи. Присутствовал на ней и государь. Но в самый последний момент Никон заявил, что отказывается принимать знаки патриаршего достоинства. Это вызвало переполох у всех присутствующих. Сам царь встал на колени и со слезами на глазах стал просить своенравного церковнослужителя не отказываться от сана.

Тогда Никон поставил условия. Он потребовал, чтобы чтили его как отца и архипастыря и дали ему устроить Церковь по собственному усмотрению. Царь дал слово и согласие. Поддержали его и все бояре. Только тогда новоиспечённый патриарх взял в руки символ патриаршей власти - посох русского митрополита Петра, жившего в Москве самым первым.

Алексей Михайлович выполнил все свои обещания, и у Никона в руках сосредоточилась огромная власть. В 1652 году он даже получил титул "Великого Государя". Властвовать новый патриарх начал жёстко. Это вынуждало царя в письмах просить его быть помягче и терпимее к людям.

Церковная реформа и её главная причина

С приходом к власти нового православного властителя в церковном обряде поначалу всё оставалось по-старому. Владыка сам крестился двумя перстами и был сторонником единогласия. Но он начал часто беседовать с Епифанием Славинецким. По прошествии совсем небольшого времени тому удалось убедить Никона, что всё-таки необходимо менять церковный обряд.

В Великий пост 1653 года была издана особая "память" , в которой приписывалось пастве принять троеперстие. Сторонники Неронова и Вонифатьева этому воспротивились и были сосланы. Остальных же предупредили, что если они во время молитв будут креститься двумя перстами, то их предадут церковному проклятию. В 1556 году церковный собор официально подтвердил такой порядок. После этого пути патриарха и его бывших соратников разошлись окончательно и бесповоротно.

Так произошёл раскол русской православной церкви. Сторонники "древлего благочестия" оказались в оппозиции к официальной церковной политике, сама же церковная реформа была поручена украинцу по национальности Епифанию Славинецкому и греку Арсению.

Почему же всё-таки Никон пошёл на поводу у украинских монахов? Но гораздо интереснее, почему царь, собор и многие прихожане также поддержали нововведения? Ответы на эти вопросы сравнительно простые.

Старообрядцы, как стали называть противников нововведений, выступали за превосходство местного православия. Оно сложилось и превалировало в Северо-Восточной Руси над традициями вселенского греческого православия. По-сути, "древлее благочестие" являлось платформой для узкого московского национализма.

В среде старообрядцев доминировало мнение, что православие сербов, греков и украинцев неполноценное. Эти народы рассматривались как жертвы заблуждения. А Бог за это их покарал, отдав под власть иноверцев.

Но такое мировоззрение ни у кого не вызвало симпатии и отбивало всякое желание объединяться с Москвой. Поэтому-то Никон и Алексей Михайлович, стремясь расширить свою власть, встали на сторону греческого варианта православия. То есть русское православие приняло вселенский характер, что способствовало расширению государственных границ и укреплению власти.

Закат карьеры патриарха Никона

Непомерное властолюбие православного владыки послужило причиной его падения. У Никона появилось много врагов среди бояр. Они всеми силами пытались восстановить против него царя. В конце концов, им это удалось. А началось всё с мелочей.

В 1658 году, во время одного из праздников, царский окольничий ударил палкой патриаршего человека, прокладывая дорогу царю через толпу людей. Получивший удар возмутился и назвал себя "патриаршим боярским сыном". Но тут же получил ещё один удар палкой по лбу.

Никону доложили о случившемся, и тот пришёл в негодование. Он написал царю гневное письмо, в котором требовал тщательного расследования данного инцидента и наказания виновного боярина. Однако расследование никто не начал, а виновного так и не наказали. Всем стало понятно, что отношение царя к владыке изменилось в худшую сторону.

Тогда патриарх решил прибегнуть к проверенному методу. После обедни в Успенском соборе он снял с себя патриаршие ризы и объявил, что покидает патриаршее место и уходит на постоянное житие в Воскресенский монастырь. Находился тот под Москвой и назывался Новым Иерусалимом. Народ попытался отговорить владыку, но тот был непреклонен. Тогда выпрягли лошадей из кареты, но Никон своего решения не изменил и покинул Москву пешком.

Монастырь Новый Иерусалим
В нём патриарх Никон провёл несколько лет до патриаршего суда, на котором был низложен

Престол патриарха остался пустым. Владыка полагал, что государь испугается, но тот в Новом Иерусалиме не появился. Наоборот, Алексей Михайлович попытался добиться от своенравного владыки окончательного отказа от патриаршей власти и возвращения всех регалий, чтобы можно было на законном основании избрать нового духовного лидера. А Никон всем говорил, что может вернуться на патриарший престол в любой момент. Продолжалось это противостояние несколько лет.

Положение было абсолютно неприемлемым, и Алексей Михайлович обратился к вселенским патриархам. Однако их приезд пришлось ждать долго. Лишь в 1666 году в первопрестольную прибыли двое из четырёх патриархов. Это александрийский и антиохийский, но они имели полномочия от двух других своих коллег.

Никону очень не хотелось представать перед патриаршим судом. Но всё же его заставили это сделать. В результате своенравного владыку лишили высокого сана. Но длительный конфликт не изменил ситуацию с расколом русской православной церкви. Тот же собор 1666-1667 годов официально утвердил все церковные реформы, которые осуществлялись под руководством Никона. Правда, сам он превратился в простого монаха. Сослали его в далёкий северный монастырь, откуда божий человек и наблюдал за торжеством своей политики.

Религиозно-политическое движение XVII века, в результате которого произошло отделение от Русской Православной Церкви части верующих, не принявших реформ патриарха Никона, получило название раскола.

Поводом к возникновению раскола послужило исправление церковных книг. Потребность в таком исправлении чувствовалась уже давно, так как в книги было внесено много мнений, несогласных с учением православной Церкви.

За устранение разночтений и исправление богослужебных книг, а также ликвидацию местных различий в церковной практике, выступали члены Кружка ревнителей благочестия, сформировавшегося в конце 1640-х - начале 1650-х годов и просуществовавшего до 1652 года. Настоятель Казанского собора протопоп Иван Неронов, протопопы Аввакум, Логгин, Лазарь считали, что русская Церковь сохранила древнее благочестие, и предлагали проводить унификацию, опираясь на древнерусские богослужебные книги. Духовник царя Алексея Михайловича Стефан Вонифатьев, дворянин Федор Ртищев, к которым позднее присоединился архимандрит Никон (позднее - патриарх), ратовали за следование греческим богослужебным образцам и укрепление их связей с восточными автокефальными православными Церквами.

В 1652 году митрополит Никон был избран в патриархи. Он вступил в управление русской Церковью с решимостью восстановить полное согласие ее с греческой Церковью, уничтожив все обрядовые особенности, которыми первая отличалась от последней. Первым шагом Патриарха Никона на пути литургической реформы, сделанным сразу после вступления на Патриаршество, было сравнение текста Символа веры в редакции печатных московских богослужебных книг с текстом Символа, начертанного на саккосе митрополита Фотия. Обнаружив расхождения между ними (а также между Служебником и другими книгами), патриарх Никон решился приступить к исправлению книг и чинопоследований. В сознании своего «долга» упразднения всех литургических и обрядовых различий с Церковью греческой, патриарх Никон приступил к исправлению русских богослужебных книг и церковных обрядов по греческим образцам.

Примерно через полгода по восшествии на патриарший престол, 11 февраля 1653 года, патриарх Никон указал опустить в издании Следованной Псалтири главы о числе поклонов на молитве преподобного Ефрема Сирина и о двуперстном крестном знамении. Спустя 10 дней, в начале Великого поста 1653 года, патриарх разослал по московским церквам «Память» о замене части земных поклонов на молитве Ефрема Сирина поясными и об употреблении троеперстного крестного знамения вместо двуперстного. Именно этот указ о том, сколько следует класть земных поклонов при чтении великопостной молитвы Ефрема Сирина (четыре вместо 16), а также предписание креститься тремя перстами вместо двух вызвал огромный протест верующих против такой литургической реформы, который со временем перерос в церковный раскол.

Также в ходе реформы богослужебная традиция была изменена в следующих пунктах:

Широкомасштабная «книжная справа», выразившаяся в редактировании текстов Священного Писания и богослужебных книг, которая привела к изменениям даже в формулировках Символа Веры - убран союз-противопоставление «а» в словах о вере в Сына Божия «рождена, а не сотворена», о Царствии Божием стали говорить в будущем («не будет конца» ), а не в настоящем времени («несть конца» ). В восьмом члене Символа веры («В Духа Святаго Господа истиннаго») из определения свойств Духа Святаго исключено слово «Истиннаго» . В исторические богослужебные тексты было внесено также множество других новаций, например, по аналогии с греческими текстами в имя «Ісусъ» в новопечатных книгах была добавлена ещё одна буква и оно стало писаться «Іисусъ» .

На богослужении вместо пения «Аллилуйя» два раза (сугубая аллилуйя) было велено петь три раза (трегубая). Вместо обхождения храма во время крещения и венчания по солнцу было введено обхождение против солнца, а не посолонь. Вместо семи просфор на литургии стали служить на пяти. Вместо восьмиконечного креста стали употреблять четырехконечный и шестиконечный.

Кроме этого предметом критики патриарха Никона стали русские иконописцы, которые отступили от греческих образцов в писании икон и применяли приемы католических живописцев. Далее патриарх ввел вместо древнего одноголосного пения многоголосное партесное, а также обычай произносить в церкви проповеди собственного сочинения - в древней Руси видели в таких проповедях признак самомнения. Никон сам любил и умел произносить поучения собственного сочинения.

Реформы патриарха Никона ослабляли и Церковь и государство. Видя, какое сопротивление со стороны ревнителей и их единомышленников встречает предпринятое исправление церковных обрядов и богослужебных книг, Никон решил придать этому исправлению авторитет высшей духовной власти, т.е. соборной. Никоновские нововведения были одобрены церковными Соборами 1654-1655 годов. Только один из членов Собора, епископ коломенский Павел, попытался выразить несогласие с постановлением о поклонах, тем самым постановлением, против которого уже возражали протопопы-ревнители. Никон обошелся с Павлом не только сурово, но весьма жестоко: он заставил его осудить, снял с него архиерейскую мантию, подверг истязаниям и отправил в заточение. В течение 1653-1656 годов на Печатном дворе выпускались исправленные или вновь переведенные богослужебные книги.

С точки зрения патриарха Никона, исправления и богослужебные реформы, сближающие обряды Русской Церкви с греческой богослужебной практикой, были совершенно необходимы. Но это вопрос весьма спорный: острой необходимости в них не было, можно было ограничиться устранением неточностей в богослужебных книгах. Некоторые расхождения с греками не препятствовали нам быть вполне православными. Несомненно, что слишком поспешная и крутая ломка русского церковного обряда и богослужебных традиций не вынуждалась какой-либо действительною, насущною потребностью и необходимостью тогдашней церковной жизни.

Недовольство населения вызвали насильственные меры, с помощью которых патриарх Никон вводил в обиход новые книги и обряды. Первыми за «старую веру», против реформ и действий патриарха выступили некоторые члены Кружка ревнителей благочестия. Протопопы Аввакум и Даниил подали царю записку в защиту двоеперстия и о поклонах во время богослужения и молитв. Затем они стали доказывать, что внесение исправлений по греческим образцам оскверняет истинную веру, так как греческая Церковь отступила от «древлего благочестия», а ее книги печатаются в типографиях католиков. Архимандрит Иван Неронов выступил против усиления власти патриарха и за демократизацию церковного управления. Столкновение между Никоном и защитниками «старой веры» приняло резкие формы. Аввакум, Иван Неронов и другие противники реформ подверглись жестоким преследованиям. Выступления защитников «старой веры» получили поддержку в различных слоях русского общества, начиная от отдельных представителей высшей светской знати и заканчивая крестьянами. В народных массах живой отклик находили проповеди расколоучителей о наступлении «последнего времени», о воцарении антихриста, которому якобы уже поклонились царь, патриарх и все власти и выполняют его волю.

Большой Московский Собор 1667 года анафематствовал (отлучил от Церкви) тех, кто после многократных увещеваний отказался принять новые обряды и новопечатные книги, а также продолжал ругать Церковь, обвиняя ее в ереси. Собор также лишил и самого Никона патриаршего сана. Низложенный патриарх был отправлен в заточение - сначала в Ферапонтов, а затем Кирилло Белозерский монастырь.

Увлекаемые проповедью расколоучителей многие посадские люди, особенно крестьяне, бежали в глухие леса Поволжья и Севера, на южные окраины Русского государства и за границу, основывали там свои общины.

С 1667 по 1676 год страна была охвачена бунтами в столице и на окраинах. Затем с 1682 года начались стрелецкие бунты, в которых раскольники играли немаловажную роль. Раскольники совершали нападения на монастыри, грабили монахов, захватывали церкви.

Страшным последствием раскола явились гари - массовые самосожжения. Самое раннее сообщение о них относится к 1672 году, когда в Палеостровском монастыре совершили самосожжение 2700 человек. С 1676 по 1685 год, по документально зафиксированным сведениям, погибли около 20 000 человек. Самосожжения продолжались и в XVIII веке, а отдельные случаи - в конце XIX века.

Главным результатом раскола явилось церковное разделение с образованием особой ветви православия - старообрядчества . К концу XVII - началу XVIII века существовали различные течения старообрядчества, получившие названия «толков» и «согласий». Старообрядчество разделилось на поповщину и беспоповщину . Поповцы признавали необходимость духовенства и всех церковных таинств, они были расселены в Керженских лесах (ныне территория Нижегородской области), районах Стародубья (ныне Черниговская область, Украина), Кубани (Краснодарский край), реки Дон.

Беспоповцы жили на севере государства. После смерти священников дораскольного рукоположения они отвергали священников нового поставления, поэтому стали называться беспоповцами . Таинства крещения и покаяния и все церковные службы, кроме литургии, совершали избранные миряне.

До 1685 года правительство подавляло бунты и казнило нескольких вождей раскола, но специального закона о преследовании раскольников за веру не было. В 1685 году при царевне Софье был издан указ о преследовании хулителей Церкви, подстрекателей к самосожжению, укрывателей раскольников вплоть до смертной казни (одних через сожжение, других мечом). Прочих старообрядцев приказано было бить кнутом, и, лишив имущества, ссылать в монастыри. Укрывателей старообрядцев «бить батогами и, после конфискации имущества, тоже ссылать в монастырь».

Во время гонений на старообрядцев был жестоко подавлен бунт в Соловецкой обители, во время которого в 1676 году погибли 400 человек. В Боровске в заточении от голода в 1675 году погибли две родные сестры - боярыня Феодосия Морозова и княгиня Евдокия Урусова. Глава и идеолог старообрядчества протопоп Аввакум, а также священник Лазарь, диакон Феодор, инок Епифаний были сосланы на Крайний Север и заточены в земляную тюрьму в Пустозерске. После 14 лет заточения и пыток они были заживо сожжены в срубе в 1682 году.

Патриарх Никон уже никакого отношения к гонениям на старообрядцев не имел - с 1658 года до кончины в 1681 году он находился сначала в добровольной, а затем в вынужденной ссылке.

Постепенно большинство старообрядческих согласий, особенно поповщина, утратило оппозиционный характер по отношению к официальной Российской Церкви и сами старообрядцы-поповцы стали предпринимать попытки сблизиться с Церковью. Сохранив свою обрядность, они подчинились местным епархиальным архиереям. Так возникло единоверие: 27 октября 1800 года в России указом императора Павла единоверие было учреждено как форма воссоединения старообрядцев с Православной Церковью. Старообрядцам, пожелавшим вернуться в синодальную Церковь, было дозволено служить по старым книгам и соблюдать старые обряды, среди которых наибольшее значение придавалось двоеперстию, но богослужение и требы совершали православные священнослужители.

Поповцы, не пожелавшие идти на примирение с официальной Церковью, создали свою церковь. В 1846 году они признали своим главой находившегося на покое боснийского архиепископа Амвросия, который «посвятил» старообрядцам двух первых «епископов». От них и пошла т.н. Белокриницкая иерархия. Центром этой старообрядческой организации стал Белокриницкий монастырь в местечке Белая Криница в Австрийской империи (ныне территория Черновицкой области, Украина). В 1853 году была создана Московская старообрядческая архиепископия, ставшая вторым центром старообрядцев Белокриницкой иерархии. Часть общины поповцев, которые стали называться беглопоповщиной (они принимали «беглых» попов - перешедших к ним из православной Церкви), не признала Белокриницкую иерархию.

Вскоре в России были учреждены 12 епархий Белокриницкой иерархии с административным центром - старообрядческим поселением на Рогожском кладбище в Москве. Они стали называть себя «Древлеправославной Церковью Христовой».

В июле 1856 года по указу императора Александра II полиция опечатала алтари Покровского и Рождественского соборов старообрядческого Рогожского кладбища в Москве. Поводом послужили доносы, что в храмах торжественно совершаются литургии, «соблазняющие» верующих синодальной Церкви. Богослужения проводились в частных моленных, в домах столичных купцов и фабрикантов.

16 апреля 1905 года, накануне Пасхи, в Москву пришла телеграмма Николая II, разрешающая «распечатать алтари старообрядческих часовен Рогожского кладбища». На следующий день, 17 апреля, был обнародован императорский «Указ о веротерпимости», гарантировавший староверам свободу вероисповедания.

Революционные события начала ХХ века породили в церковной среде немалые уступки духу времени, проникшему тогда во многие церковные головы, не заметившие подмены православной соборности протестантской демократизацией. Идеи, которыми были одержимы многие старообрядцы начала ХХ века носили ярко выраженный либерально-революционный характер: «уравнение в статусе», «отмена» решений Соборов, «принцип выборности всех церковно-служительских и священно-служительских должностей» и т.п. - штампы эмансипированного времени, в более радикальной форме сказавшиеся в «самой широкой демократизации» и «самом широком доступе к лону Отца Небесного» обновленческого раскола. Неудивительно, что эти мнимые противоположности (старообрядчество и обновленчество), по закону диалектического развития, в скором времени сошлись в синтезе новых старообрядческих толков с обновленческими лжеиерархами во главе.

Вот один из примеров. Когда в России разразилась революция, в Церкви объявились новые раскольники - обновленцы. Один из них, обновленческий архиепископ Саратовский Николай (П.А.Позднев, 1853-1934), бывший под запрещением, стал в 1923 году родоначальником иерархии «Древлеправославной церкви» в среде беглопоповцев, не признававших Белокриницкую иерархию. Ее административный центр несколько раз перемещался, а с 1963 года обосновался в Новозыбкове Брянской области, отчего их еще называют «новозыбковцами» ...

В 1929 году патриарший Священный Синод сформулировал три постановления:

- «О признании старых русских обрядов спасительными, как и новые обряды, и равночестными им»;

- «Об отвержении и вменении, яко не бывших, порицательных выражений, относящихся к старым обрядам, и в особенности к двуперстию»;

- «Об упразднении клятв Московского Собора 1656 года и Большого Московского Собора 1667 года, наложенных ими на старые русские обряды и на придерживающихся их православно верующих христиан, и считать эти клятвы, яко не бывшие».

Поместный Собор РПЦ МП 1971 года утвердил три постановления Синода от 1929 года. Деяния Собора 1971 г. заканчиваются следующими словами: «Освященный Поместный Собор любовно объемлет всех свято хранящих древние русские обряды, как членов нашей Святой Церкви, так и именующих себя старообрядцами, но свято исповедующих спасительную православную веру».

Известный церковный историк протоиерей Владислав Цыпин, рассказывая о принятии этого деяния Собора 1971 года, констатирует: «Старообрядческие общины не сделали после акта Собора, исполненного духом христианской любви и смирения, встречного шага, направленного на уврачевание раскола, и продолжают пребывать вне общения с Церковью».

Раско́л церко́вный (греч. σχίσματα (схисмата) – схизма) – нарушение внутрицерковного единства из-за различий, не связанных с искажением истинного учения о и , но по обрядовым, каноническим или дисциплинарным мотивам. Основатели и последователи движения раскола именуются раскольниками.

Раскол следует отличать от других форм вероотступничества – и самочинного сборища (). Следуя св. , раскольниками древние святые отцы называли разделившихся в мнениях о некоторых предметах церковных и о вопросах, допускающих уврачевание.

По словам выдающегося комментатора канонического права Иоанном Зонара, раскольниками называются те, которые относительно веры и догматов здраво мыслят, но по некоторым причинам отдаляются и образуют свои отдельные собрания.

Согласно знатоку церковного права епископу Далматинско-Истринскому , расколы образуют те, кто «иначе мыслят о некоторых церковных предметах и вопросах, кои, однако, легко могут быть примирены». По мнению св. , расколом должно быть названо «нарушение полного единения со Святою Церковью, с точным сохранением, однако, истинного учения о догматах и таинствах».

Сопоставляя раскол с ересью, св. утверждает, что «раскол есть не меньшее зло, чем ересь». Св. учит: «Помните, что основатели и руководители раскола, нарушая единство Церкви, противодействуют , и не только второй раз Его распинают, но раздирают Тело Христово, а это такой тяжкий , что кровь мученическая не может загладить его». Епископ Оптат Милевитский (IV век) считал раскол одним из величайших зол, – большим, чем человекоубийство и идолопоклонство.

В сегодняшнем смысле слово раскол встречается впервые у св. . Он был в расколе с папой Каллистом (217-222), которого обвинял в ослаблении требований церковной дисциплины.

Основная причина расколов в Древней Церкви – последствия гонений: Декия (Новата и Фелициссима в Карфагене, Новатиана в Риме) и Диоклетиана (Ираклия в Риме, донатистов в африканской церкви, мелитианский в Александрии), а также спор о крещении еретиков. Серьезные разногласия вызывал вопрос о порядке принятия в «падших» – отрекшихся, отступивших и оступившихся во время гонений.

В Русской Православной Церкви имели место расколы старообрядческий (преодолён единоверческими общинами), обновленческий (преодолён) и карловацкий (преодолён 17 мая 2007 года). В настоящее время в состоянии раскола находится Православная Церковь на Украине.

Что произошло в 1054 году: раскол Вселенской надвое или откол одной её части, Римской Поместной Церкви?

В богословской исторической литературе нередко встречается утверждение, что в 1054 году произошёл раскол Единой Вселенской Христовой Церкви на Восточную и Западную. Это мнение нельзя назвать убедительным. Господь создал одну единую и именно об одной, а не о двух и, тем более, не о нескольких Церквях Он свидетельствовал, что она просуществует до конца времён и не одолеют её ().

Более того, Мессия ясно дал понять, что «всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе не устоит» (). Это значит, что если бы Церковь и действительно разделилась сама в себе, то, по Его уверению, не устояла бы. Но она обязательно устоит (). В пользу того, что Церквей Христовых не может быть две, три, тысяча три говорит и тот образ, согласно которому Церковь есть Тело Христово (), а Тело у Спасителя одно.

Но почему мы вправе утверждать, что именно Римская церковь откололась в XI веке от Православной, а не наоборот? - В том, что это так, сомневаться не приходится. Подлинная Церковь Христова, по слову апостола, есть «столп и утверждение истины» (). Стало быть, та Церковь из двух (Западная, Восточная), которая не устояла в истине, не сохранила её в неизменности, и откололась.

Какая же не устояла? - Для того, чтобы ответить на этот вопрос, достаточно вспомнить, какая именно Церковь, Православная или Католическая, хранит в том непреложном виде, в каком приняла от апостолов. Разумеется, это - Вселенская Православная Церковь.

Помимо того, что Римская церковь дерзнула исказить , дополнив его ложной вставкой об исхождении «и от Сына», она исказила учение о Божьей Матери (имеем в виду догмат о непорочном зачатии Девы Марии); ввела в оборот новый догмат о главенстве и непогрешимости римского папы, назвав его наместником Христа на земле; истолковала в духе грубого юридизма учение об человека и пр.

Раскол

протоиерей Александр Федосеев

Расколом называется нарушение полного единения со Святою Церковью, с точным сохранением, однако, истинного учения о догматах и таинствах. Церковь же есть единство, и все бытие ее в этом единстве и единении о Христе и во Христе: «Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело » (). Прообраз этого единства есть Троическое Единосущие, а мера – кафоличность (или соборность). Раскол, напротив, есть отделение, обособление, утрата и отрицание соборности.

Вопрос о природе и смысле церковных разделений и расколов был поставлен со всей остротой уже в памятных крещальных спорах 3-го века. Св. с неотвратимой последовательностью развил тогда учение о совершенной безблагодатности всякого раскола, именно как раскола: «Надобно остерегаться обмана не только явного и очевидного, но и такого, который прикрыт тонким лукавством и хитростью, как в выдумке врагом нового обмана: самим именем христианина обольщать неосторожных. Он изобрел ереси и расколы, чтобы ниспровергнуть веру, извратить истину, расторгнуть единство. Кого ослеплением не может удержать на ветхом пути, того сводит в заблуждение и обольщает путем новым. Восхищает людей из самой Церкви и, когда они видимо уже приближались к свету и избавлялись от ночи века сего, снова распростирает над ними новый мрак, так что они, не придерживаясь Евангелия и не сохраняя закона, называют, однако же, себя христианами и, блуждая во тьме, думают, будто ходят во свете » (Книга о Единстве Церкви).

В расколе и молитва, и милостыня питаются гордыней – это не добродетели, а противостояние Церкви. Их, раскольников, показное добро – лишь средство оторвать людей от Церкви. Врагу рода человеческого не страшна молитва гордого сердцем раскольника, ибо в Священном Писании сказано: «Молитва его да будет в грех » (). Диаволу смешны их, раскольников, бдения и посты, так как он сам не спит и не ест, но от этого не становится святым. Святитель Киприан пишет: «Можно ли думать тому, кто не придерживается единства Церкви, что он хранит веру? Можно ли надеяться тому, кто противится и поступает наперекор Церкви, что он находится в Церкви, когда блаженный апостол Павел, рассуждая о том же предмете и показывая таинство единства, говорит: едино тело, един Дух, якоже и звании бысте во едином уповании звания вашего; един Господь, едина вера, едино крещение, един Бог » ()? Характерно, что раскольники считают все остальные расколы, кроме своего, гибельными и ложными, возникшими под действием страстей и гордыни, а свой собственный раскол, мало чем отличающийся от прочих, принимают как единственное счастливое исключение во всей истории Церкви.

Раскольники, проливая крокодиловы слезы по поводу «нарушения» канонов Церкви, на самом деле давным-давно бросили себе под ноги и попрали все каноны, потому что подлинные каноны основаны на вере в единство и вечность Церкви. Каноны даны Церкви, вне Церкви они недействительны и бессмысленны – так не могут существовать законы государства без самого государства.

Священномученик Климент, епископ Римский, пишет Коринфским раскольникам: «Ваше разделение многих развратило, многих повергло в уныние, многих – в сомнение и всех нас – в печаль, а смятение ваше все еще продолжается ». Нераскаянный грех раскола еще страшнее греха самоубийства (самоубийца губит только себя, а раскольник – и себя, и других, поэтому его вечная участь тяжелее, чем у самоубийцы).

«Церковь едина, и одна она только имеет всю полноту благодатных даров Святого Духа. Кто и каким бы образом ни отступал от Церкви – в ересь, в раскол, в самочинное сборище, он теряет причастие благодати Божией; знаем мы и убеждены в том, что отпадение в раскол ли, в ересь ли, в сектантство ли – есть полная погибель и духовная смерть », – так выражает православное учение о Церкви священномученик .

Люди, подверженные искажению веры, даже само слово «раскол» стараются поменьше употреблять. Говорят: «официальная Церковь» и «неофициальная», или «разные юрисдикции», или предпочитают сыпать аббревиатурами (УПЦ КП и т. д.). Святитель : «Православие и раскол так противоположны друг другу, что покровительство и защита Православия естественно должны стеснять раскол; снисхождение же к расколу естественно должно собою стеснять Православную Церковь ».

История Православной Церкви в странах постсоветского пространства последних лет насыщена важными и драматическими событиями, многие из которых продолжают оказывать мощное влияние и на нынешнее состояние Русской Православной Церкви. Распался Советский Союз, растет социальное расслоение общества, растут проблемы, связанные с информационным неравенством. Русская Православная Церковь сохранила свое единство на всем пространстве бывшего Советского Союза, создавая новые формы церковного устройства. За последнее десятилетие образованы автономные Поместные Церкви, что отражает новые политические реалии современного мира. Уместно говорить о радикальных переменах в странах СНГ, связанных с пониманием единства Церкви сегодня. Речь идет прежде всего о канонических и социальных аспектах православной экклесиологии.

К отрицательным явлениям, безусловно, нужно отнести процессы стремительной политизации религиозной жизни в странах бывшего советского лагеря. Вовлечение в нее политических партий националистического толка создало почву для образования впоследствии враждебных Православию политико-религиозных структур типа УГКЦ, УАПЦ, УПЦ-КП, ИПЦ и т. д. Но не менее опасными являются внутренние противоречия, разногласия и дисциплинарно-психологические расколы внутри церковно-приходской жизни.

Главная особенность дисциплинарно-психологических расколов, из которой выводятся все остальные околоцерковные движения, – это их возникновение в эпоху крушения социализма и в среде гибели массового атеизма. Поскольку еще не существует научной литературы, специально трактующей деятельность церковных расколов и новейших сект, представляется целесообразным кратко охарактеризовать ряд особенностей, отличающих их от традиционного сектантства.

Прежде всего дисциплинарно-психологические расколы распространяются преимущественно не в сельской местности, а в больших городах, с уплотненной культурной и образовательной инфраструктурой. Как показали исследования, наиболее питательную почву церковные расколы находят в среде специалистов со средним и высшим образованием. Отсюда – активная профессиональная ориентация новейших расколов: они пытаются религиозно осмыслить и «освятить» деятельность человека как специалиста. Именно специальность есть область наиболее интенсивного сектантского и раскольнического самосознания и самоопределения. Поэтому новейшие сектанты часто группируются по профессиональным признакам – разумеется, объединения такого рода могут включать и обыкновенных любителей, проявляющих интерес к данной профессии. Объединения раскольнического типа создаются среди писателей, историков, медиков, физиков, пытающихся дать религиозную интерпретацию фактам в своей предметной области.

Некоторые любят оправдывать раскольников, говоря, что тех будто бы вынудили отступить от Церкви какие-нибудь тяжелые обстоятельства – с кем-то из них плохо или несправедливо обошлись, обидели и т. д. Но эти оправдания не стоят и выеденного яйца. Так о них говорил свт. , в письме к раскольнику Новату: «Если, как говоришь, ты отделился от Церкви невольно, то можешь это исправить возвращением в Церковь по своей воле ». Свящ. как-то сказал: «Я лучше предпочту грешить вместе с церковью, чем спасаться без Церкви ». Флоренский хотел сказать, что только в Церкви спасение и что, покидая Церковь, человек совершает духовное самоубийство. Расколы рождались с победными криками, а умирали с глухими стонами, – Церковь же все жила! Приговоренная раскольниками к смерти, она существует, она полна духовных сил, она остается единственным источником благодати на земле.

Чтобы не допускать появления ересей Русская Православная Церковь всегда старалась увещеванием, убеждением возвратить отпадших на путь истинной веры, подлинного христианского благочестия, старалась вновь и вновь собрать своих заблудших овец, потерявших глас своего пастыря. Нельзя забывать о великой опасности для духовного здоровья каждого человека, исходящей от возможного отпадения в ересь посредством раскола, поскольку еретическое мировоззрение намного сильнее проникает в душу и заражает ее язвами греха, от которых очень сложно избавиться.

Святые отцы признают возможность и необходимость врачевания раскола в духе церковной икономии. Святитель в Правилах из Первого Канонического Послания к указывает на особенности принятия кающихся из расколов:

«Например, если кто, быв обличен во грехе, удален от священнослужения, не покорился правилам, а сам удержал за собою предстояние и священнослужение, и с ним отступили некоторые другие, оставив Кафолическую Церковь, – это есть самочинное сборище. О покаянии мыслить иначе, нежели как сущие в Церкви – есть раскол… Крещение раскольников, как еще не чуждых Церкви, принимать; а находящихся в самочинных сборищах – исправлять приличным покаянием и обращением, и вновь присоединять к Церкви. Таким образом, даже находящиеся в церковных степенях, отступив вместе с непокорными, когда покаются, нередко приемлются вновь в тот же чин ».

Очень метко определяет раскол Свт. : «Христос рассудит тех, которые производят расколы, – не имеющих любви к Богу и заботящихся больше о собственной выгоде, чем о единстве Церкви, по маловажным и случайным причинам рассекающих и разрывающих великое и славное тело Христово и, сколько от них зависит, разрушающих его, говорящих о мире и производящих брань ». (Пять книг против ересей, 4.7).

Как мы видим из высказываний святых отцов и небольшого анализа проблемы расколов их необходимо врачевать, а еще лучше не допускать. Совершенно очевидно, что кроме личной харизмы очередного расколоучителя большую роль играет низкая духовная образованность его последователей, политические нестроения в государстве, личные мотивы. Настало время разработать масштабный проект по профилактике церковных расколов, охватывающий все возможные стороны данной проблемы. Совершенно необходимо создание некоторого органа, церковной структуры с обширными полномочиями, способной обеспечивать должный уровень мониторинга духовного состояния верующих и вовремя, на корню пресекать раскольнические движения в рядах Русской Православной Церкви.

Раскол – это реальная опасность не только целостности Церкви, но в первую очередь духовному здоровью раскольников. Такие люди добровольно лишают себя спасительной благодати, сеют разделение внутри единства христиан. Раскол не может быть оправдан ни с какой точки зрения: ни политические, ни национальные, ни какие иные причины не могут быть рассмотрены как достаточное основание для раскола. К расколу и его вождям не может быть ни сочувствия, ни понимания – с церковным разделением необходимо бороться, устранять, – чтобы не случилось чего хуже.