Это писано к лицейскому дню 1831 года.

Шесть умерших друзей...

1. Николай Ржевский, Кис.

2. "Кудрявый наш певец" - Корсаков.

Примерно в это время сестра Кюхельбекера поклонится в Италии тому маленькому памятнику, о котором уже говорилось, сорвет на могиле померанцевый листок и отправит Кюхле в Забайкалье. "Листок этот, - свидетельствуют cовременники, - Кюхельбекер хранил как реликвию, как святыню, вместе с портретом матери, с единственною дошедшею до него рукописью отца, с последним письмом и застежкою от манидки Пушкина и с письмом Жуковского".

3. Константин Костенский, Старик ; скромный чиновник при фабрике ассигнаций, он редко появляется у друзей, так что Яковлев однажды предположил, будто "он ходит со шляпой-невидимкой", а в другой раз писал (по поводу смерти отца Костенского): "С тех пор, как старик старика похоронил, никто старика уж не встречал". Год назад, перед 19 октября, его звали на общий праздник, а он отвечал Вольховскому трогательным письмом:

"Любезнейший Владимир Дмитриевич, потрудитесь благодарить гг. моих товарищей за сделанное мне приглашение: оно для меня лестно, тем более что этим самым показывает, что любовь товарищей первого выпуска пылает все так же и в 1830 году, как ив 1811-м. Но мне, к крайнему сожалению, нельзя ничего ни есть, ни пить. Поверь мне, любезнейший Владимир Дмитриевич, что это истинная правда. Повеселитесь, господа, и без меня, а за здоровье больного хоть одну рюмку.

Болезнь, помешавшая встрече, оказалась смертельной. И, может быть, 19 октября 1831 года вспомнили об известной страсти Старика - рисовании. Сто лет спустя известный искусствовед А. М. Эфрос, изучив изображение гусара и другие ученические рисунки Костенского, заметит: "Лист с гусаром наводит на мысль, что рисование было какой-то уединенной его привязанностью, мрачной страстью... Лицей был для него, Старика, ни к чему. Он нуждался в иной школе. Лицейский недоросль мог бы успевать на скамье Академии художеств... Его "Гусар" говорит столько же о том, чем он мог бы стать, сколько и о том, чем он не стал".

4. Петр Саврасов. Жестокая петербургская чахотка неожиданно одолела крепкого, исправного, добродушного полковника. "Рыжий", "Рыжак", "Рыжий долгоносый полковник" - эти шутки в письмах Яковлева и Энгельгардта со временем делались все печальнее: незадолго до лицейской встречи приходит весть о его кончине в Гамбурге...

6. И еще одна, недавняя, самая страшная для Пушкина утрата - Дельвиг. Редактор "Литературной газеты", начатой по мысли Пушкина, создатель знаменитого альманаха "Северные цветы", он стойко вел нелегкую, неравную борьбу с властью и враждебной булгаринской печатью. По воспоминаниям двоюродного брата поэта, на его здоровье губительно подействовал вызов к Бенкендорфу. Шеф жандармов кричал, угрожал Дельвигу, обращался к нему на "ты", обещал отправить его, Пушкина и Вяземского, "если не теперь, то вскоре", в Сибирь. Дельвиг не испугался, добился даже извинений Бенкендорфа, но впал в апатию; литературная борьба, стихи, публицистика - все это вдруг показалось ненужным, безнадежным. Именно в таком состоянии некогда, вероятно, убил себя Радищев...

Семейные неурядицы, слабое здоровье - все эти неудачи можно перенести, если дух тверд, ясен и цель несомненна. Но в момент отчаяния Дельвигу, в сущности, не к кому было обратиться. Пушкин - в Москве... 21 января 1831 года Александр Сергеевич отзывается Плетневу:

"Вечером получил твое письмо. Грустно, тоска. Вот первая смерть, мною оплаканная... Никто на свете не был мне ближе Дельвига. Изо всех связей детства он один оставался на виду - около него собиралась наша бедная кучка. Без него мы точно осиротели. Считай по пальцам: сколько нас? Ты, я, Баратынский, вот и все.

Вчера провел я день с Нащокиным, который сильно поражен его смертию,-говорили о нем, называя его покойник Дельвиг, и этот эпитет был столь же странен, как и страшен. Нечего делать! согласимся. Покойник Дельвиг. Быть так".

Снова и снова Пушкин вспоминает о Дельвиге:

"Баратынский собирается написать жизнь Дельвига. Мы все поможем ему нашими воспоминаниями. Не правда ли? Я знал его в Лицее - был свидетелем первого, незамеченного развития его поэтической души и таланта, которому еще не отдали мы должной справедливости. С ним читал я Державина и Жуковского - с ним толковал обо всем, что душу волнует, что-сердце томит. Я хорошо знаю, одним словом, его первую молодость; но ты (Плетнев) и Баратынский знаете лучше его раннюю зрелость. Вы были свидетелями возмужалости его души. Напишем же втроем жизнь нашего друга, жизнь, богатую не романическими приключениями, но прекрасными чувствами, светлым чистым разумом и надеждами..."

Замысел осуществить не удалось, но в бумагах Пушкина осталось начало его замечательных воспоминаний о друге.

Александр Сергеевич Пушкин

Чем чаще празднует лицей
Свою святую годовщину,
Тем робче старый круг друзей
В семью стесняется едину,
Тем реже он; тем праздник наш
В своем веселии мрачнее;
Тем глуше звон заздравных чаш
И наши песни тем грустнее.

Так дуновенья бурь земных
И нас нечаянно касались,
И мы средь пиршеств молодых
Душою часто омрачались;
Мы возмужали; рок судил
И нам житейски испытанья,
И смерти дух средь нас ходил
И назначал свои закланья.

Шесть мест упраздненных стоят,
Шести друзей не узрим боле,
Они разбросанные спят —
Кто здесь, кто там на ратном поле,
Кто дома, кто в земле чужой,
Кого недуг, кого печали
Свели во мрак земли сырой,
И надо всеми мы рыдали.

И мнится, очередь за мной,
Зовет меня мой Дельвиг милый,
Товарищ юности живой,
Товарищ юности унылой,
Товарищ песен молодых,
Пиров и чистых помышлений,
Туда, в толпу теней родных
Навек от нас утекший гений.

Тесней, о милые друзья,
Тесней наш верный круг составим,
Почившим песнь окончил я,
Живых надеждою поздравим,
Надеждой некогда опять
В пиру лицейском очутиться,
Всех остальных еще обнять
И новых жертв уж не страшиться.

Торжество в Царскосельском лицее в 1836 г. по поводу 25-летия лицея. Неизвестный художник

Автор, чтивший «святую» лицейскую годовщину, неоднократно обращался к теме 19 октября, в день открытия учебного заведения. Известная формула, утверждающая прекрасную суть свободного и вечного дружеского союза, создана поэтом в 1825 г. В произведении, появившемся двумя годами позже, уходят восторженные интонации и возрастают минорные мотивы. Герой призывает божественные силы в помощь товарищам, благословляя их судьбу — и радостную, и горькую.

Стихотворный текст 1831 г., посвященный 20-летию Лицея, окрашен печальными тонами. Лирический субъект обеспокоен фактом, что «круг друзей» уменьшается, теряет единство и жизненный оптимизм. В первой строфе аккумулируются наречия и прилагательные в сравнительной степени: «чаще», «робче», «реже», «мрачнее», «глуше», «грустнее». Автор подбирает лексику, передающую грустный, безотрадный смысл перемен.

Во второй строфе утверждается влияние исторических событий, романтически именуемых «бури земные» и «рок», на возмужавших лицеистов-однокашников.

«Дух смерти» прервал земное существование шестерых товарищей. Причиной их кончины стали разные обстоятельства: неудачи военной службы, тяжелые болезни, депрессия. Последнее замечание касается смерти Дельвига, с которым автора связывали не только годы лицейской дружбы, но и совместная работа над «Литературной газетой».

Антон Дельвиг

Четвертая строфа начинается с автобиографической детали — тяжелого предчувствия собственной скорой кончины, которое, как известно, сбылось. Герой обращается к образу «милого Дельвига». Лексическая анафора «товарищ» подчеркивает силу скорби и тоски, вызванных безвременной потерей единомышленника и коллеги по поэтической судьбе.

В финальном восьмистишии печальное настроение разбавляется мажорными нотами. Отдав долг памяти ушедшим, герой словно справляется с эмоциями и призывает друзей сплотиться. Вновь возникает образ «верного круга». Анафора «тесней» выглядит противопоставлением к аналогичным формам лексики, представленной в начале стихотворения. Светлая надежда на благополучное будущее движет лирическим «я». Оптимистическое завершение текста, озвучивающее заветное желание встретиться с верными приятелями, позволяет справиться с недобрыми предчувствиями. Оно приглушает и остроту скорби: герой со смирением и мужеством принимает неизбежность конца земного бытия.

«Чем чаще празднует лицей…» Александр Пушкин

Чем чаще празднует лицей
Свою святую годовщину,
Тем робче старый круг друзей
В семью стесняется едину,
Тем реже он; тем праздник наш
В своем веселии мрачнее;
Тем глуше звон заздравных чаш
И наши песни тем грустнее.

Так дуновенья бурь земных
И нас нечаянно касались,
И мы средь пиршеств молодых
Душою часто омрачались;
Мы возмужали; рок судил
И нам житейски испытанья,
И смерти дух средь нас ходил
И назначал свои закланья.

Шесть мест упраздненных стоят,
Шести друзей не узрим боле,
Они разбросанные спят -
Кто здесь, кто там на ратном поле,
Кто дома, кто в земле чужой,
Кого недуг, кого печали
Свели во мрак земли сырой,
И надо всеми мы рыдали.

И мнится, очередь за мной,
Зовет меня мой Дельвиг милый,
Товарищ юности живой,
Товарищ юности унылой,
Товарищ песен молодых,
Пиров и чистых помышлений,
Туда, в толпу теней родных
Навек от нас утекший гений.

Тесней, о милые друзья,
Тесней наш верный круг составим,
Почившим песнь окончил я,
Живых надеждою поздравим,
Надеждой некогда опять
В пиру лицейском очутиться,
Всех остальных еще обнять
И новых жертв уж не страшиться.

Анализ стихотворения Пушкина «Чем чаще празднует лицей…»

Автор, чтивший «святую» лицейскую годовщину, неоднократно обращался к теме 19 октября, в день открытия учебного заведения. Известная формула, утверждающая прекрасную суть свободного и вечного дружеского союза, создана поэтом в 1825 г. В произведении, появившемся двумя годами позже, уходят восторженные интонации и возрастают минорные мотивы. Герой призывает божественные силы в помощь товарищам, благословляя их судьбу - и радостную, и горькую.

Стихотворный текст 1831 г., посвященный 20-летию Лицея, окрашен печальными тонами. Лирический субъект обеспокоен фактом, что «круг друзей» уменьшается, теряет единство и жизненный оптимизм. В первой строфе аккумулируются наречия и прилагательные в сравнительной степени: «чаще», «робче», «реже», «мрачнее», «глуше», «грустнее». Автор подбирает лексику, передающую грустный, безотрадный смысл перемен.

Во второй строфе утверждается влияние исторических событий, романтически именуемых «бури земные» и «рок», на возмужавших лицеистов-однокашников.

«Дух смерти» прервал земное существование шестерых товарищей. Причиной их кончины стали разные обстоятельства: неудачи военной службы, тяжелые болезни, депрессия. Последнее замечание касается смерти Дельвига, с которым автора связывали не только годы лицейской дружбы, но и совместная работа над «Литературной газетой».

Четвертая строфа начинается с автобиографической детали - тяжелого предчувствия собственной скорой кончины, которое, как известно, сбылось. Герой обращается к образу «милого Дельвига». Лексическая анафора «товарищ» подчеркивает силу скорби и тоски, вызванных безвременной потерей единомышленника и коллеги по поэтической судьбе.

В финальном восьмистишии печальное настроение разбавляется мажорными нотами. Отдав долг памяти ушедшим, герой словно справляется с эмоциями и призывает друзей сплотиться. Вновь возникает образ «верного круга». Анафора «тесней» выглядит противопоставлением к аналогичным формам лексики, представленной в начале стихотворения. Светлая надежда на благополучное будущее движет лирическим «я». Оптимистическое завершение текста, озвучивающее заветное желание встретиться с верными приятелями, позволяет справиться с недобрыми предчувствиями. Оно приглушает и остроту скорби: герой со смирением и мужеством принимает неизбежность конца земного бытия.

«Прошу освободить дядю Илью от наказания...», - написала в своем заявлении 13-летняя Даша Т., которую следствие и суд считают жертвой группового изнасилования. Два человека - друг семьи и приятель девочки - уже осуждены по этому делу, однако и мать Даши, и сама потерпевшая требуют отменить приговор и заявляют, что дали показания под давлением. Эта история - полная противоположность нашумевшего дела Дианы Шурыгиной, когда девушка и ее родные потребовали самого сурового наказания для насильника. В деталях процесса и его предыстории разбиралась .

Предупреждение

Эта история породила много слухов и сплетен. Но все они сводятся к двум версиям: школьницы и ее матери - с одной стороны и - с другой. «Лента.ру» приводит обе позиции.

Версия матери

28 декабря прошлого года Щелковский городской суд вынес приговор двум жителям Московской области: 18-летнему Александру С. и 31-летнему Илье Л. назначили наказание в виде 12,5 и 16,5 года за изнасилование девочки-подростка. Однако потерпевшая, 13-летняя Дарья, которой на момент преступления было 11 лет, и ее мать Наталья (их имена изменены) заявляют, что преступления не было. Они подали жалобу на приговор и просят его отменить, а молодых людей оправдать. Чтобы разобраться в этой запутанной истории, вернемся к ее началу.

В подмосковном городе Щелково жила молодая мать с двумя детьми: старшей дочкой и младшим сыном. Наталья родила Дашу в 17 лет; ее муж сильно пил и в конце концов умер. Наталья с детьми осталась жить со свекром, а свою квартиру, которая была по соседству на лестничной площадке, сдала супругам Илье Л. и Ирине Р. В то время им, как и Наталье, было около 30 лет, и они быстро подружились. Через какое-то время Наталья решила продать свою квартиру, и Илья с Ириной, покинув прежнее жилье, переехали в поселок Львовский Подольского района Московской области, где сняли половину дома.

Летом 2016 года к ним перебралась и Наталья с детьми: в это время в ее новой квартире, купленной в городе Чехов, шел ремонт. К этой компании присоединился Петр, снимавший вторую половину дома, и хозяйка этого дома Нина. По словам Натальи, все жили дружно: ходили друг к другу в гости, общались. Однажды Петр уехал по своим делам на несколько дней, Наталья тоже была в отъезде. В это время ей позвонила Ирина и сказала, что Илья пропал вместе с ее детьми.

Через некоторое время Илью нашли у соседа Петра, но самого хозяина не было. Илья был пьян, вместе с ним была некая 18-летняя девица, весьма нетрезвая, и дети Натальи, которые тоже употребляли спиртное. Разразился скандал. Илья объяснил, что поссорился с женой и решил напиться, но денег не было. Поэтому он влез на половину дома соседа, где, как он знал, был алкоголь. Наталья рассказывает, что женщины простили непутевого, наказав ему убрать последствия пьянки до возвращения хозяина.

Запахло жареным

Через полторы недели Петр вернулся и обнаружил пропажу своего алкоголя. Он позвонил Наталье и предъявил ей претензии. Они с Ириной решили скрыть пьянку, устроенную Ильей, и сказали Петру, что это они были на его половине дома и выпили его коньяк. По словам Натальи, никто у Петра ничего не крал, но он все равно обратился в полицию.

11 сентября 2016 года к Илье и Ирине явились сотрудники правоохранительных органов и забрали в отделение хозяйку дома и Наталью, сказав женщинам, что их подозревают в краже. Илья в это время был в командировке. Как рассказывает Наталья, их на протяжении трех суток вызывали в полицию на допросы. На четвертый день пришел в гости Петр с коньяком, и Наталья напилась.

«Мне много не надо, я переживала и выпила, чтобы снять стресс и уснуть», - рассказывает она. В этот же вечер вернулся из командировки Илья, и его забрали в полицию. События следующего дня, когда появились обвинения в изнасиловании, Наталья изложила в своем заявлении на имя генерального прокурора ().

«…Утром, пока я еще спала, без моего ведома и моего разрешения забрали мою несовершеннолетнюю дочь 2003 года рождения. Ее опрашивали без моего присутствия, присутствия соцпедагога, органов опеки, психолога. По словам моей дочери, ее запугали, на нее оказали давление и вынудили дать показания под предлогом лишения меня родительских прав, что она якобы состояла в сексуальных отношениях с [Ильей]. Через некоторое время меня, находящуюся в состоянии алкогольного опьянения, доставили из дома в отдел полиции. Пользуясь моим состоянием, вынудили меня написать заявление на [Илью], которое я писала под диктовку, не отдавая себе отчета, что я пишу, так как все еще находилась в нетрезвом состоянии», - говорится в документе.

Из него следует, что вечером 15 сентября 2016 года Наталью вместе с дочерью доставили в (СКР), туда же привезли Илью.

«На тот момент я уже протрезвела и стала понимать суть происходящего. Поговорив с [Ильей], я узнала, что он дал признательные показания в сексуальных связях с моей дочерью, так как [сотрудник полиции] оказывал на него моральное и физическое воздействие, как и в моем случае», - пишет в своем заявлении генеральному прокурору Наталья.

Илья рассказал ей, что его избивали и пригрозили привлечь его жену к уголовной ответственности за кражу у соседа. Пытаясь защитить ее, мужчина признался в изнасиловании несовершеннолетней.

Точка невозврата

В своем заявлении Наталья указывает, что на следующий день после этих событий она пыталась забрать свое заявление, но сотрудники полиции нецензурно попросили ее уйти. В беседе с «Лентой.ру» женщина не смогла объяснить, каким образом у полицейских, занимавшихся делом о краже, появилась версия об изнасиловании.

«Я не знаю, меня ведь там не было. Дочку увезли, пока я спала, меня пытались разбудить, но не смогли. Илью всю ночь в отделе продержали, били стулом, пытали током. Может быть, у Даши спрашивали, есть ли у нее молодой человек, она рассказала, что в Щелково встречалась с парнем, и они использовали эту ситуацию», - говорит Наталья.

По ее словам, в 2014 году дочь дружила недолго - три-четыре месяца - с юношей Александром, племянником знакомых. Судя по подсчетам, тогда ему было 15 лет.

Фото: Дмитрий Лебедев / «Коммерсантъ»

«Дочь у меня вообще замкнутая. Ну, дружат, но я ничего такого не замечала, чтобы бить тревогу. Потом, когда все это произошло, она призналась, что они целовались-обнимались по обоюдному согласию. Интимных подробностей не рассказывала», - объясняет Наталья.

По ее словам, Даша и Александр любили друг друга, в будущем хотели создать семью, но потом сильно поругались, а спустя некоторое время Наталья с детьми уехали из Щелкова, и отношения подростков прервались. Наталья, как и ее несовершеннолетняя дочь, настаивают, что никакого изнасилования не было ни со стороны Александра, ни со стороны Ильи. Об этом же говорится в заявлении Даши (имеется в распоряжении «Ленты.ру» ). Авторская орфография сохранена.

«За время нашего знакомства (с Ильей) с 2012 года по настоящее время каких-либо сексуальных действий, насилия, половых актов в отношении меня никогда не допускал и не принимал попыток к этим действиям. Показания против него меня вынудили дать сотрудники отдела полиции поселка Львовский Подольского района Московской области, в частности сотрудник полиции (...). Меня заставили оговорить дядю Илью под угрозой лишения мамы родительских прав, а меня и брата, которому на тот момент было 9 лет, отправят в детский дом. Свои ранние данные показания в отношении Ильи прошу считать не действительными. Прошу освободить дядю Илью от наказания так как этого не заслуживает».

К суровому приговору

О том, что в деле имеется оговор, Наталья не стала говорить следователю, потому что, по ее словам, сотрудники полиции убедили ее, что это бесполезно.

«Мы ведь не разбираемся во всей этой юриспруденции, не знаем наших прав, быстренько состряпали дело и передали в суд. Решили, что в суде расскажем всю правду, а нам не поверили. Дочка сказала судье, что ничего не было, что к Илье она относилась и относится как к другу семьи, как к отцу. Судья начал смеяться и задавать вопросы: а почему вы не сказали об этом сразу, позволял себе шутить, язвить. Отказался вызвать сотрудника полиции (...). Суд смотрел только на первичные показания. Илья в последнем слове рассказал, как его пытали и заставили дать показания», - вспоминает процесс Наталья.

В судебной практике бывают случаи, когда обвиняемые выплачивают потерпевшим некую сумму в обмен на то, что заявление будет отозвано. Исходя из этого, судьи предвзято относятся к тому, что потерпевшие резко меняют свою позицию и заявляют, что у них нет претензий к обвиняемым. На прямой вопрос, заплатили ли Наталье за то, что теперь она защищает подсудимых, она ответила, что изменение их позиции никак не связано с деньгами.

«Семья Александра решила компенсировать нам эту нервотрепку, они выплатили нам 30 тысяч рублей как компенсацию морального вреда за то, что нам мотали нервы, дергали, я бросала работу. Как думаете, если бы все на самом деле было, этих 30 тысяч было бы достаточно? Если бы решили подкупить, то это были бы совсем другие деньги. А у Ильи вообще ничего нет - ни квартиры, ни машины. Он детдомовец, у него никого нет, кроме жены, которая пашет на двух работах. Просто они мои друзья. И судья зацепилась за это, решив, что я их простила. Но не может человек простить такое, если это произошло!» - объясняет Наталья.

Она понимает, что вся эта история «странно и нехорошо выглядит со стороны, ведь только через год заявили, что не было изнасилования». Наталья также ссылается на результаты судебно-медицинской экспертизы, которая показала, что Даша невинна.

«У нее сохранена девственная плева, но нам объяснили, что она очень эластична и порвется только при родах. А когда читаешь эти показания, то в жилах стынет кровь. Настолько четкие показания, и они похожи друг на друга, что Александра, что Ильи, что Даши. Такое ощущение, что они писаны под копирку. Я просила о повторной судебно-медицинской экспертизе, но мне отказали», - говорит мать потерпевшей.

В итоге Щелковский городской суд признал Илью виновным по статьям 131 («Изнасилование»), 132 («Насильственные действия сексуального характера») и 158 УК РФ («Кража»). Ему дали 16,5 года колонии строгого режима. Второму фигуранту дела, Александру, по статьям 131 и 132 УК РФ назначено 12,5 года. Осужденные уже обжаловали приговор. Апелляционную жалобу подали Наталья и ее дочь: они просят отменить приговор, который считают несправедливым. Наталья указала в жалобе (имеется в распоряжении «Ленты.ру» ), что преступления не было и молодых людей следует оправдать.

Версия следствия

У следствия заявление Даши и ее мамы вызвало немалое удивление. Дело в том, что уголовное дело об изнасиловании было возбуждено после заявления, написанного девочкой собственноручно в присутствии законного представителя.

«Все время следствия девочка ни разу не заявляла о том, что на нее оказывали давление. Более того, во время суда, давая показания, Даша ни словом не обмолвилась о том, что ее заставили оговорить Илью и Александра», - рассказали «Ленте.ру» в подмосковном главке Следственного комитета России (СКР).

В свою очередь источник в правоохранительных органах Подмосковья сообщил «Ленте.ру», что и во время судебного следствия потерпевшая не заявляла ни о давлении на нее, ни об оговоре вплоть до того момента, когда начались прения сторон - то есть до самого последнего момента.

«На следствии показания Даши были последовательны, логичны и не противоречили другим данным, - рассказывает наш собеседник. - Причем все допросы потерпевшей проходили в присутствии матери и социального педагога, то есть в строгом соответствии с законом. На суде девочка сначала давала показания, которые чуть-чуть, во второстепенных деталях, расходились с данными на предварительном следствии, затем расхождения стали серьезнее. Так как с момента преступления прошло несколько лет, это списали на забывчивость, но постепенно стало ясно, что эти изменения показаний, сделанные постепенно, имеют целью помочь обвиняемым избежать ответственности. Однако никаких прямых заявлений об оговоре или о давлении все равно не звучало».

По словам источника, ситуация вокруг этого приговора напоминает стандартный сценарий: маме либо угрожают, либо, что вероятнее, просто заплатили за то, чтобы насильники избежали уголовной ответственности. Характерные признаки этого: все время суда и следствия девочка дает одинаковые показания, полностью изобличающие обвиняемых, а затем внезапно от них отказывается. Причем на том этапе, когда можно только вернуть дело на доследование, так как меняются основные показания главного фигуранта. Многовековая судебная практика говорит, что именно так решают вопросы угрозами или деньгами.

21…Иисус удалился в страны Тирские и Сидонские. 22. И вот, женщина Хананеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: помилуй меня, Господи, сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется. 22. Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его, приступив, просили Его: отпусти ее, потому что кричит за нами. 24. Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева. 25. А она, подойдя, кланялась Ему и говорила: Господи! помоги мне. 26. Он же сказал в ответ: нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам. 27. Она сказала: так, Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их. 28.Тогда Иисус сказал ей в ответ: о, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему. И исцелилась дочь ее в тот час. (Матф. 15: 21-28)

[Иисус] пришел в пределы Тирские и Сидонские; и, войдя в дом, не хотел, чтобы кто узнал; но не мог утаиться. Ибо услышала о Нем женщина, у которой дочь одержима была нечистым духом, и, придя, припала к ногам Его; а женщина та была язычница, родом сирофиникиянка; и просила Его, чтобы изгнал беса из ее дочери. Но Иисус сказал ей: дай прежде насытиться детям, ибо нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам. Она же сказала Ему в ответ: так, Господи; но и псы под столом едят крохи у детей. И сказал ей: за это слово, пойди; бес вышел из твоей дочери. И, придя в свой дом, она нашла, что бес вышел и дочь лежит на постели. (Марк 7:24-30)

Благодарю lanfranco , что пост в его жж заставил меня всерьез задуматься над смыслом этого рассказа.

Текст, безусловно, относится к числу непростых, поэтому думала я долго. Примерно столько же, сколько Искариот над предательством. То есть, дня полтора. Потом еще день пыталась откосить. Но сегодня поняла, что написать все-таки придется.

Иисус и специально уходил туда, где не было соотечественников, чтобы побыть в тишине, "но не мог утаиться". К Нему пробралась женщина - "сирофиникиянка", финикиянка из Сирии (были еще и финикийцы в Ливии), и просила исцелить свою дочь.
"Дай прежде насытиться детям, - отвечал Иисус, неожиданно сравнивая иудеев, кичившихся своей тысячелетней историей и духовным величием, с младенцами, пускай даже особенно любимыми Богом, но всего лишь детьми, которые сидят за отдельным столиком в сторонке от главного стола. - Нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам" (Мк 7, 27). Можно было обидеться, можно было завопить - никто бы не осудил женщину, которой отказали в такой просьбе. На бумаге слова Иисуса кажутся жестокими. А она увидела, что Он шутит: Иисус сказал не "собака", а "кинария" - "щенок", лишив ругательство всей его силы и обернув в шутку. Ругань не терпит отклонений от трафарета; "сукин сыночек" - уже не брань, а насмешка над бранью. Иисус не клеймит её позором, а приглашает поговорить - поняла женщина и подхватила шутку: "Но и псы под столом едят крохи у детей" (Мк 7, 28). "За это слово, пойди; бес вышел из твоей дочери", - радостно заключил Иисус.

Чтобы спасти человека, оказалось вовсе не обязательным подстраиваться под человека или даже идти к нему."

(с) Яков Кротов. История как жизнь. Жизнь Иисуса.

Имхо, ужас.

Не знаю, как на ваш взгляд, дорогие камрады, а на мой, так это толкование - полный караул. Пусть первым расфрендит меня тот, кто считает, что я не ставлю выше высочайшего в христианстве любовь и радость. Но не здесь, не так, не в таком виде и форме. Мороз меня дерет по коже от толкования этого текста в шутливом ключе. Не хотела бы я столкнуться на своем жизненном пути с человеком, тем более - с Богом, который в подобной ситуации разводит хиханьки. Я уж молчу про мать, которая «подхватывает шутку».

Я очень люблю христианскую радость. Я только в прошлом посте писала о Франциске - может быть, самом радостном святом, чья любовь именно в радости и открытости своей пережила века. Радость для меня - один из критериев подлинности христианства - в толковании ли текста, в человеке ли. Угрюмость никогда не бывает права.

Но подлинная христианская радость и то, что предлагает в своем толковании Кротов, различаются приблизительно так же, как густое красное вино и разведенный в воде порошок Юпи. Христианство - это не розовая водичка, которой можно прополоскать рот для приятности запаха, а потом то ли проглотить, то ли выплюнуть, разницы никакой. А именно так получается с приведенным толкованием - хоть есть эта демонстрация ч/ю в Евангелии, хоть нет ее, в общем, без разницы (и лучше б не было).

Христианство - это не розовый бантик, легкомысленно нацепленный на человеческую душу. Христианство - это нож, проникающий в человека очень глубоко, ранящий его в самое сердце, достающий до самых глубин его существа и, да, причиняющий боль. Но только через такую рану, пронзающую все наши жизненные шкуры, всю нашу жизненную броню, и можно соединиться с Христом. Если кому-то кажется, что в христианстве можно избегнуть ран, пусть вдумчиво почитает призыв Христа взять крест и идти за Ним. Неплохо будет также поразмышлять о духовной близости анестезии и крестной муки.

Не надо бояться читать тексты, причиняющие боль читателю или участникам эпизода. И не надо бояться, когда причиняет боль Христос - Он это делает не садизма ради. Не надо искать Ему мелкие оправдания, говорящие ни о чем ином, как о недоверии. Не надо принижать до задорновщины текст, пробивающий до самой глубины души. Христианство - это очень радостно и очень серьезно. И без совершенной, глубочайшей и подчас очень горькой серьезности - никогда не было бы радости.

Давайте все-таки пить красное вино, а не розовую воду.

Христианская радость всегда связана с обретением Бога, и Иисус никогда не исцелял плоть, пренебрегши душой. Обоим этим условиям толкование Кротова, имхо, не удовлетворяет.

…Иисус удалился в страны Тирские и Сидонские.

Итак картина: день, солнце, жарко. Иисус с учениками идут по дороге (давайте придерживаться версии Матфея, в ней реплик больше, Марк, как обычно, считает, что кр. сест. тал.), за ними бежит женщина, пытаясь их нагнать и окликая в голос, и уж наверное задыхаясь, и уж наверное самым жалобным голосом.

22 И вот, женщина Хананеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: помилуй меня, Господи, сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется.

Толку мало, ученики на нее оглядываются, а Иисус как будто не слышит. Сирофиникиянка… Ну… Язычница, конечно, но это уже не смущает даже учеников - что, мало Иисус общается с язычниками? Он и с римлянами дружелюбен, к Нему и самаритяне подходят смело. Что, прощу прощения за дерзость, за муха укусила Его сегодня?

23 Но Он не отвечал ей ни слова. И ученики Его, приступив, просили Его: отпусти ее, потому что кричит за нами.

24 Он же сказал в ответ: Я послан только к погибшим овцам дома Израилева.

ВНЕЗАПНО дом Израилев, я бы сказала. Апостолы натурально онемели, и немудрено. Нельзя противоречить Себе больше, чем противоречит Иисус, отговариваясь такой отговоркой. Представляю, как недоуменно переглянулись ребята - каждый из них мог мигом припомнить Христу исцеленных язычников-римлян и самаритян, которые тоже не были зашибись какими иудеями. Пока они думают, какбэ поделикатнее намекнуть Учителю на эти обстоятельства, женщина подходит поближе.

25 А она, подойдя, кланялась Ему и говорила: Господи! помоги мне.
26 Он же сказал в ответ: нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам.

Нож в сердце женщины, одно из тех мест Евангелия, которые уже 2000 лет ставятся в вину Христу и христианам. Знаете, здесь действительно очень трудно не начать возмущаться. Не пережить этот миг эмоционально. Не осудить Христа.

По счастью, Иисусу совершенно все равно на возмущение жалостливых и либеральных. Вся жалость и весь либерализм не могут того, что может Он, не знают того, что знает Он, а, следовательно, Он в Своем праве.

Имхо, имхо, но на самом деле они здесь говорят друг другу намного больше, чем написано. Разбирать можно не пофразно - пословно.

«Господи! Помоги мне!»

Она сирофиникиянка. Она из Финикии. Страны, где процветал один из самых жестоких и мерзких религиозных культов всей античности. Культ детоубийства. Культ приношения детей-первенцов в жертву их Господу - Молоху.

В Новом городе, который римляне звали Карфагеном, как и в древних городах финикийцев, божество, работавшее «без дураков», называлось Молохом; по-видимому, оно не отличалось от божества, известного под именем Ваала.

Римляне сперва не знали, что с ним делать и как его называть; им пришлось обратиться к самым примитивным античным мифам, чтобы отыскать его слабое подобие — Сатурна, пожирающего. Но почитателей Молоха никак нельзя назвать примитивными. Они жили в развитом и зрелом обществе и не отказывали себе ни в роскоши, ни в изысканности. Вероятно, они были намного цивилизованней римлян. И Молох не был мифом; во всяком случае, он питался вполне реально. Эти цивилизованные люди задабривали темные силы, бросая сотни детей в пылающую печь. (с) Г.К.Честертон «Вечный человек»

«Дочь моя жестоко беснуется…» И, я бы сказала, немудрено. Обряды финикийцев - это действительно бесовщина. Мы не знаем, почему беснуется дочь, но предположить-то можно.

Я предположу. Мне кажется, что беснование дочери - прямое следствие сатанинских культов, которые исповедовала эта женщина. Зримое действие дьявола. Зримый ответ их Господа - Молоха.

А теперь она называет Господом - Другого.

Иисус никогда, никогда не принимал подобных признаний от бесовских сил. Сколько раз Он изгонял бесов, сколько раз они пытались назвать Его Сыном Божьим - но Он воспрещал им, не желая слышать эту весть из этих уст (Лука 4:41) . А сейчас перед Ним стоит та, чей народ называл Господом детоубийцу Молоха. И то же именование она обращает к Нему, Спасителю.

И в ответ звучит одна из самых жестоких новозаветных фраз.

26 Он же сказал в ответ: нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам.

Это Он-то, Он. Кого пришлось убедительно отговаривать, когда Он порывался пойти и лично исцелить слугу римского сотника (Матф.8:5-10) . Тоже, наверное, был тот еще правоверный иудей.

А если подумать...

Что вообще значит эта загадочная фраза, а?! Что значит «нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам»? Ну, кроме того, что Господь явно нелицеприятно отзывается о финикиянах. О каком хлебе идет речь? Кто вообще предлагает что-то отбирать у детей, чтобы отдать собакам? Сила Господа - она что, сродни батарейке «Энерджайзер»? Если язычникам поможет, что, евреям меньше достанется?

И почему, в конце концов, римлянам можно помогать, а финикиянам - нет?! И что может перевесить в глазах Христа всю извращенную мерзость соединения человека и беса, чтобы Он отказывался помочь?

Это вторая крайне странная отговорка, по видимой правдоподобности очень похожая на «Я послан только к погибшим овцам дома Израиля». Тут бы и задуматься. Но на этом месте почти всем читателям и толкователям становится ужасно жалко женщину. И вместо того, чтобы думать головой, начинают думать сердцем, ну, и получается, что получается: ах, как Он мог, ох, Он пошутил, граждане, он меня сукой обозвал и в этом духе. Иисусу-то все равно на все причитания, но сколько ж смысла мы теряем!

Имхо. Глобальное имхо. Но, на мой взгляд, надо попробовать взглянуть на этот текст как бы из-за спины Христа, услышать Его голос. И особенно выделить слова «хлеб» и «псам».

Под хлебом Иисус разумеет Себя. Не первый, кстати, раз. Сравните хотя бы с Иоанном 6:48 и далее по тексту. Именно Себя, а не Свои способности целителя, Он не хочет отдавать.

Если Его называют Господом дети того народа, с которыми Он был всю историю, Его дети, от первенца Исаака до последнего новорожденного - можно ли позволить то же именование тем, чей «Господь» - детоубийца? Может ли Он принять их признание, что Он - их Господь? Может ли Он согласиться на такой, с позволения сказать, экуменизм и как бы толерантно подтвердить этим, что Господь один, только пути к Нему разные, и все религии проповедуют одно и то же, хоть бы они призывали детей сжигать, а хоть бы брать крест и следовать за Спасителем?

Приняв поклонение от детоубийц - не перестанет ли Он быть Господом для Своих детей?

Имхо, это одна из самых ярких антиэкуменистических фраз Нового завета. Господь не хочет быть Господом для бесов. И для бесопоклонников - тоже. И делить это именование с кем бы то ни было еще Христос не желает. Нет, все религии не едины, Господь для всех не один.

Слова Господь и Бог, синонимичные для нас, тогда еще не синонимичны. «Блажен народ, у которого Господь есть Бог», - говорит Псалмопевец в 32 псалме, и с лингвистической точки зрения это вовсе не идентично тому, чтобы сказать: «блажен народ, у которого кавалерия есть конница».

Бог - Творец, создатель Сущего, источник жизни. И. конечно, Иисус - Бог для финикиян, как и для всех остальных небесных, земных и преисподних. Это типа данность. Но Господь Он только для тех, кто сам признает Его своим покровителем, своим Господом. Он не может быть покровителем только Своей волей, Ему обязательно нужно обратное искреннее человеческое признание. Христу неприятно, когда Его зовут Господом бесы - может быть, не столько потому, что это бесы - в конце концов, кому как не Ему помнить, что и они - Его создания - сколько потому, что они это делают лживо, льстиво и из страха.

Под псами Он, понятно, разумеет финикиян. И это слово тоже не случайно: однажды Он уже говорил про святыню, которую не следует давать псам.

Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас” (Матф.7:6)

Иисус не Господь финикиянке, Он прямо дает ей это понять, и в этом звучит некий отзвук грозного предостережения о последнем Суде. Не всякий, говорящий Мне: "Господи! Господи!", войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного.

(Матф.7:21)

Она сказала: так, Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их. (Матф.15:27)

Если кому-то это похоже на подхваченную шутку, то у меня совсем нет чувства юмора. Мне не смешно. Мне завидно: как она Его слышит. Смотрите: они говорят так, как будто вокруг нет еще двенадцати парней. Они наедине, одни во всем мире. Спаситель и душа, которую Ему надо вытаскивать на свет.

Можно снова поддаться эмоциям и снова упрекнуть Его, что Он тянет нервы из несчастной матери, вместо того, чтобы исцелить ребенка, а потом уж рассуждать на богословские темы. Но при этом как-то забывается, что беснованием страдала не только дочь. В каком-то степени бесноватой была и мать. Она не искала спасения для себя, она-то не знала, как чудовищно поражена ее душа, но Христос это видел. Да, жалостливые комментаторы две тысячи лет не видят, а Он - видел.

И пытался до нее достучаться именно тогда, когда она была наиболее открыта Ему. Он не шутил. Ему было совсем не до шуток.

И достучался.

Исцели Он сперва дочь - весьма вероятно, что мать бы Его потом не услышала. Помните рассказ, как Он исцелил десять прокаженных, а поблагодарить Его пришел только один? (Лука 7:12-19, кстати, вернувшийся был исцеленный самарянин - это снова к вопросу о «только к погибшим овцам дома Израилева») Много ли людей в радости способны слушать какие-то там предостережения? А ломать себя и тянуться через собственную боль к небесам - многие способны в радости?

Иисус режет по-живому, да, режет очень больно, да. Он вообще не страдал прекраснодушием. Если бы Он поднял женщину с земли с радостными словами «дочь Моя» -и немедленно исцелил ребенка - это была бы неправда, и прежде всего это повредило бы самой женщине. Можно пощадить самолюбие, но сильно навредить душе. Но по Божьей шкале ценностей душа стоит все-таки выше, поэтому Он не задумываясь пинает ее по самолюбию, по самоуспокоению, как, в общем, периодически делает с каждым из нас. Ему совершенно не хочется, чтобы мы отправились в ад в обнимку с бережно лелеемым чувством собственного величия - оно того не стоит. Он нас слишком любит, чтобы дать нам погибнуть из-за такой мелочи.

Она Ему пока не дочь. Она в самом деле - несмышленый щенок. До ребенка щенку еще расти и расти, но, по крайней мере, теперь есть ясная надежда вырасти в человека, вот такой, понимаете, неожиданный изгиб эволюции.

Два слова о «крохах», о которых самоуничиженно говорит женщина, а то тоже очень хочется сострадательно всхлипнуть. Не надо. Она очень правильно говорит. Таким новоначальным щенкам, как она, и нельзя ничего больше этих крох. Больше им просто не разжевать и не проглотить. Потом, сильно позже, апостол Павел, говоря о новоначальных, о младенцах во Христе, скажет «я питал вас молоком, а не [твердою] пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах…(1Кор.3:2)». Логика, в общем-то, одинакова, с единственной разницей, что Павел имел дело с уже уверовавшими во Христа новоначальными, а Иисус - с той, которая еще не вполне отошла от бесопоклонства.

Тогда Иисус сказал ей в ответ: о, женщина! велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему. И исцелилась дочь ее в тот час. (Матф.15:28)

Нет, вы заметили, как фраза про «только к погибшим овцам дома Израилева» валшебным образом снова оказывается неактуальной? Вот где чудо-то.

Зато можно с полным правом говорить, что первая доминиканка появилась еще на страницах Евангелия.

Domini canis - это же псы Господни.

P.S. на самом деле, из-за этого текста я не спала больше суток. Меня аж качает. Но я не могла не написать. Все, спать, а то мне уже с сердцем нехорошо.