Павлова Лидия Александровна
Должность: преподаватель русского языка и литературы
Учебное заведение: ГБОУ Брянский областной колледж музыкального и изобразительного искусства
Населённый пункт: город Брянск
Наименование материала: Методическая разработка
Тема: Трагедия таланта в стихотворении Д,Кедрина "Зодчие" (Урок в форме написания сценария фильма)
Дата публикации: 19.01.2016
Раздел: среднее профессиональное

Урок литературы Тема: Трагедия таланта в стихотворении Д.Кедрина "Зодчие" (написание сценария фильма) Цель: 1.познакомить уч-ся со стихотворением Д. Кедрина "Зодчие" 2.показать трагедию судьбы талантливых мастеров Постника и Бармы 3.выяснить позицию автора по отношению к вопросу «Что сильнее: искусство или жестокость неограниченной власти?» и помочь уч-ся осознать и пережить выраженные в стихотворении чувства и мысли автора. 4. раскрыть художественное своеобразие произведения. 5. решить нравственную проблему: Что такое, по мнению автора, красота? Что такое добро и зло? Что побеждает в их борьбе? ХОД УРОКА 1. Под звон колоколов учитель читает стихотворение Л. Кедрина «Зодчие» 2. Прослушивание музыкального фрагмента. 3. Вопросы к классу: 1) Какое впечатление произвело на вас это стихотворение? 2) Испытали ли вы чувство восхищения, когда слушали отдельные строки? 3) О какой эпохе идет речь в стихотворении? 4. Биографическая справка об авторе стихотворения. (сообщение учащихся) Оформление доски: портрет Д. Кедрина, эпиграф: Дмитрий Кедрин – «луч того солнца, чье имя Россия». (Н. Банников)  Дмитрий Борисович Кедрин (1907 – 1945гг). родился в Донбассе 4 февраля 1907года. Рано осиротел. Юность Кедрина прошла в Екатеринославле (ныне г. Днепропетровск)  По окончании школы в 1924 году поступил на работу в редакцию газеты «Грядущая смена».  Начал печататься в 1924 году.  Переехал в Москву в 1931 году и работал в многотиражной газете Мытищинского вагоно-ремонтного завода. Позже был литературным консультантом в издательстве "Молодая гвардия".
 В 1943 году ушел добровольцем на фронт в качестве военного корреспондента. Демобилизовавшись и вернувшись в Москву, был убит неизвестным и в пригородном поезде в 1945 году.  Первый и единственный прижизненный сборник стихов Д.Кедрина -"Свидетели" - вышел в 1940 году.  У Д. Кедрина был чудесный дар проникать в далекие исторические эпохи. Поэта интересовали в истории не князья и вельможи, а люди труда, творцы материальных и духовных ценностей мира.  Особенной любовью он любил Русь, написав о нем, кроме «Зодчие» (1938г), поэмы «Конь» (1940), «Ермак» , «Набег» (1942г), «про Алену- Старицу» (1938г)  Д.Кедрин был исключительно скромен и трудолюбив.  В своих стихах Кедрин показывает истоки настоящего, талантливость русского народа, красоту его души, Его герои – люди нравственно стойкие, смелые, готовые отстаивать свое дело. Поэт гордится своим народом, Он показывает, что одной из черт народного характера является способность создавать прекрасное вопреки жестоким условиям, в которых жил народ. Кедрин славит людей – созидателей, утверждает бессмертие творческого труда. 5.Объявление темы и целей урока. На сегодняшнем уроке мы займемся написанием сценария фильма по произведению Дмитрия Кедрина «Зодчие». 6. Сообщение учителя о том, какие специалисты (люди каких специальностей) занимаются созданием фильма: сценаристы, режиссеры, художники, фотографы, костюмеры, гримеры, консультанты и т.д. 7. Создание рабочих групп для написания сценария:  1 группа – консультанты по истории;  2 группа – художники;  З группа – кинокритики  8. Разбор литературных понятий «сюжет», «комментарий», «легенда», «баллада», «лирический герой», «лирика», «трагедия». (см. приложение 1). 9. Учитель предлагает учащимся выступить в роли режиссеров фильма, дать фильму название (варианты названий фильма предлагают учащиеся). Выбирается лучший вариант названия фильма, записывается на доске. 10. Работа групп:  Группа консультантов по истории Погружение в 16 век, в эпоху Иоанна-4.
Вопрос "историкам":
-Что вы знаете об Иване-4 ? Назовите его положительные черты.
-Он был умным, образованным человеком, прекрасным оратором, дальновидным политиком. Имея отличную память, он знал Библию наизусть, хорошо знал историю своего отечества, а также греческую, римскую истории. При нем русское государство одержало ряд побед над врагами. Одна из них - победа над Казанью.
- Почему же в народе нарекли его Грозным?
-Грозным нарекли его за то, что он был вспыльчивым, подозрительным человеком, очень жестоким. Иван Грозный жестоко наказывал слуг, которые смели играть в шашки лучше, чем он сам. - царь. Он боялся, что князья и бояре, помогавшие ему прийти к власти и принимавшие участие в государственном управлении, захотят лишить его этой власти. И, чтобы защитить себя, Иван Грозный создал особое войско из служилых дворян, называющихся «опричниками». Чтобы обвинить человека, достаточно было громко крикнуть «Государево слово и дело!» или «Слово и дело!» и человека бросали в тюрьму и обвиняли в измене. Виновных сковывали по рукам и ногам, клеймили раскаленным железом, поджаривали на углях, ломали ребра или подвешивали за них на крюки, сажали живыми на кол, растягивали на дыбе. Иван Грозный в гневе убил железным посохом своего старшего сына Ивана. (репродукция картины И. Репина». 11. По представленным иллюстрациям наших художников (художники выполняли работы на уроках изобразительного искусства, частично дома, частично на уроке литературы) и художников – иллюстраторов В. Васнецова, А. Васнецова, С.Иванова, А.Рябушкина, определить содержание каждого конкретного эпизода и решить вопрос, какие чувства у зрителей он должен вызвать. (художники представляют
свои работы) При представлении кадров необходимо: 1) Описать его содержание 2) Озвучить кадр текстом произведения.
Кадр I.
Роскошный дворец царя. На крыльце стоит Иван Грозный. На нем богатая шуба и шапка, в руках посох. На широком подворье собрались иноземные мастера. Среди них выделяются два русских строителя. Они красивые, молодые, хотя бедно одетые и босые. Царь спрашивает, могут ли они построить такую красивую церковь, чтобы она была красивее заморских церквей. Зодчие отвечают, что могут и кланяются царю в ноги.
Подтверждение текстом:
Смерды! Можете ль церкву сложить Иноземных пригожей, Чтоб была благолепней Заморских церквей, говорю? – И тряхнув волосами, Ответили зодчие: «Можем!» - Прикажи, государь! – И ударились в ноги царю. 
Оценка зрителей
(высказывают критики): Зодчие должны понравиться зрителю. А царь – зловещий, страшный, с пренебрежением относится к мастерам.
Кадр II:
Зодчие работают, вставляют слюду в свинцовые рамы.
Подтверждение текстом:
Мастера выплетали Узоры из каменных кружев. Выводили столбы И, работой своею горды,
Купол золотом жгли, Кровли крыли лазурью снаружи И в свинцовые рамы Вставляли чешуйки слюды. и т.д. 
Оценка

зрителей:
Зодчие вызывают симпатию своим трудолюбием, готовностью служить людям. В контрасте им – царь, коварный, не ценящий человеческую жизнь
.

Кадр III.
У собора толпится народ. В том числе иноземные мастера. Они с удивлением смотрят на храм. Появляется царь. Он видит красоту храма и говорит: «Лепота!»
Подтверждение текстом:
А как храм освятили, То с посохом, В шапке монаршей, Обошел его царь – От подвалов и служб До креста. И, окинувши взором, Его узорчатые башни, -Лепота! – молвил царь. И ответили все: - Лепота! И т.д 
Оценка зрителей:
Они должны восхищаться красотой храма. 
Вопрос:
зачем задал такой вопрос царь? 
Предполагаемый

ответ:
объяснить однозначно поведение царя невозможно. Таких мотивов несколько. И подлинно художественное произведение не дает готовых ответов, одно лишь будит нашу мысль, заставляя ее напряженно работать.

Кадр IV.
Лобное место у храма. Палач, стоит, сделав свое подлое дело. Мастера ослеплены. 
Оценка зрителей:
Этот кадр должен вызвать у зрителей ужас. 
Подтверждение текстом:
И тогда государь Повелел ослепить этих зодчих, Чтоб в земле его Церковь Стояла одна такова… Соколиные очи Кололи им шилом железным, Дабы белого света Увидеть они не смогли. Их клеймили клеймом, Их секли батогами, болезных, И кидали их, Темных, На стылое лоно земли… 
Вопрос:
Как описывается сцена казни? 
Предполагаемый

ответ:
с сочувствием к страданиям мастеров. Здесь налицо трагическое начало, и оно неотделимо от величия человека, проявляющегося в самом страдании. 
Вопрос:
Почему наш фильм не может закончиться этой сценой, сценой трагического положения мастеров? 
Предполагаемый ответ:
Потому что таким образом победу одержал бы царь. Ведь физически он победил.  А чтобы показать победу духовную мастеров, надо еще показать их творение
–
храм – и противопоставить их всему бездуховному.

Кадр V.
Обжорный ряд. Бойко идет торговля. Слепые зодчие пробираются сквозь ряды бездушных людей, держась друг за друга. Они просят милостыню Вокруг убогая атмосфера, душераздирающая. 
Подтверждение текстом:
И в Обжорном ряду, Там, где заваль кабацкая пела, Где сивухой разило, Где было от пару темно, Где кричали дьяки: «Государево слово и дело!» Мастера – Христа ради – Просили на хлеб и вино. И стояла их церковь такая, Что словно приснилась. И звонила она, Будто их отпевала навзрыд. И запретную песню Про страшную царскую милость Пели в тайных местах По широкой Руси гусляры. 
Слово учителя:
Величие этих людей (Бармы и Постника) - в их творении. Давайте посмотрим на него (Фоторепродукция храма Покрова). Мастера так любили родную природу, что создали храм, похожий, если на него смотреть сверху, на еловый лес, в котором вокруг старой могучей ели растут молодые пушистые елочки (церквушки). (Включение звукозаписи колокольного звона). Учитель предлагает учащимся помолчать. 
Кадр VI.
Гусляры на фоне огромного пространства оплакивают своей печальной песней трагическую судьбу мастеров.

Оценка

зрителей:
у зрителей грустное настроение, наталкивающее на размышление: Почему царь ослепил зодчих? 
Подтверждение текстом:
И запретную песню Про страшную царскую милость Пели в тайных местах По широкой Руси гусляры. 12. Выводы по теме урока 
Вопрос:
В чем же причины, заставившие царя принять такое решение? 
Предполагаемый ответ:
Он не хотел, чтобы мастера еще где-то, кроме Москвы, построили такой же диковинный храм. 
Слово учителя:
Да, но причины для принятия такого решения, значительно глубже. Они объясняются характером этого жестокого и коварного человека. Царя раздражает талантливость мастеров, их внутренняя независимость. Они, хоть и простые люди, «смерды», но главное в них – их талант – не принадлежит царю. Он не волен отнять у зодчих мастерство, данное Богом. Именно эта независимость таланта вызывает гнев Ивана Грозного. 
Итак, тема данного произведения –
взаимоотношения власти и таланта. 
А идея?
– что сильнее: талант или жестокость неограниченной власти? 
Предполагаемый ответ:
Талант сильнее жестокости! Давно уже нет Ивана Грозного, а храм Покрова стоит века, восхищает и радует. И еще долго будет радовать людей своей красотой и совершенством. Талант непобедим и потому бессмертен. 
Вопрос:
Как соотносится название нашего фильма с темой урока? Действительно ли Иван Грозный оказал царскую милость? 
Предполагаемый ответ:
Нет, здесь звучит ирония, скрытая насмешка. 
Вопрос:
Что же сильнее: добро или зло? Ценой каких жертв создается красота? 
Предполагаемый ответ:
Ценой трагедии мастеров.

Слово

учителя:
И у народа пробуждается дух борьбы. Этим духом наполнена «запретная песня» гусляров. (Чтение отрывка из «Пирамиды») 13. Домашнее задание: К следующему уроку прочесть стихотворение Д. Кедрина «Пирамида» и сделать сопоставительный анализ этого произведения с «Зодчими». Ответить на вопросы:  Что роднит эти стихотворения и чем они отличаются.  Кто покупает право на бессмертие?  А кто имеет право на него? Определить тему, идею стихотворения. Выписать слова, непонятные вам. 14. Оценка работы творческих групп.

В марте 1938 года в журнале «Красная новь» была напечатана небольшая историческая поэма Дмитрия Кедрина «Зодчие»,сразу привлёкшая внимание любителей поэзии.

Обращение Кедрина к истории тесно связано с его эстетической позицией, суть которой сформулировал сам поэт так:

Я теперь понимаю, что вся красота -

Только луч того солнца, чьё имя – Россия.

Иными словами, в истории поэт стремится постигнуть начало той духовной мощи, которую через мрак веков пронёс русский народ – творец красоты.

Слово «история» происходит от греческого «historia», что означает «исследование». Для Д. Кедрина обращение к исторической теме действительно стало началом углубленного и настойчивого исследования прошлого. Однако поэт проделал гигантскую работу, чтобы превратить факты истории в живую поэзию.

Исторические стихи, поэмы, баллады занимают главное место в творчестве Д. Кедрина. В этом ряду «Зодчим» принадлежит особое место. Кедрина принято называть автором «Зодчих», что подчёркивает особую значительность именно этого произведения.

Однако современники отнеслись к этой вещи далеко не почтительно. Один из них даже писал о «Зодчих» так: «Это стихотворение не производит впечатления оригинальности, это пересказ известного предания – не больше». (А. Ильичев «Мнимые свидетели». – «Вечерняя Москва», 1940, 5 сентября. Цитируется по книге Г. Красухина «Дмитрий Кедрин» издательство «Советская Россия» - Москва – 1976 страница 55). Просто пересказ? То есть А. Ильичев считает что, «Зодчие» написаны историком, а не поэтом.

Известный исследователь творчества Д. Кедрина П. Тартаковский утверждает, что поэту потому удаются исторические вещи, что их отличает абсолютная достоверность. Обратим внимание на определение «абсолютная». Оно явно предполагает, что историк в Кедрине превалирует над поэтом. Чтобы быть точной, процитирую П. Тартаковского: «Подлинность названий, терминов, имен исторических лиц, населяющих поэмы и стихи Кедринахронологическая точность воспроизводимых событий и их исторической последовательности – вот те элементы, из которых складывается широкое историческое полотно, создающее у читателя впечатление, что он буквально перенесён силою таланта в другую эпоху и рождающее максимум доверия к эрудиции автора». (П. Тартаковский. «Дмитрий Кедрин. Жизнь и творчество». М. «Сов. писатель», 1963, стр. 89-90).

Итак, историк или поэт? Что стоит на первом месте в «Зодчих»: исторические лица, факты, детали, события или их оценка, их восприятие поэтом, фантазия художника, воссоздающего дух времени?

Посмеем утверждать, что Кедрин прежде всего поэт, может быть, поэт-историк. Именно эта мысль прозвучала в устах известного советского поэта Степана Щипачева: «Среди поэтов Д. Кедрин, - пожалуй, единственный(по преимуществу) поэт-историк». («Второй съезд сов. писателей». Стенографический отчёт М. , Сов. писатель, 1956, стр. 136; цитируется по книге Г. Красухина, стр. 77). Доказать правоту данного утверждения возможно путём сопоставления исторических фактов, используемых Кедриным, и вымысла, фантазии, личностных оценок и художественных средств и приёмов художника-поэта.

Таким образом, тема данного исследования может быть сформулирована так: «Роль исторического факта и его интерпретация поэтом Д. Кедриным в балладе «Зодчие».

Большая правда истории.

Сопоставим начало произведения и исторический факт.

Кедрин «Зодчие» «Сто великих храмов»

Как побил государь В октябре 1552 года «позвонеся великий град Москва и изыдоша на поле за

Золотую орду под Казанью, посад всё множество бесчисленное народа московского» - москвичи выходили

Указал на подворье своё встречать возвращавшуюся из победоносного похода на Казань русскую рать.

Приходить мастерам. А через два года на этом месте началось строительство каменного собора

И велел благодетель, - Покрова Богородицы на Рву – такое наименование храм получил оттого, что

Гласит летописца сказанье, - был поставлен рядом со рвом, проходившим перед кремлёвскими стенами. Но в

В память оной победы историю собор вошёл под именем Храма Василия Блаженного

Да выстроят каменный храм!

Интонация стиха Кедрина торжественная и бесстрастная. Мерный слог, лишённый какой бы то ни было эмоциональности. Ведь сейчас поэт говорит не от себя. Он даже не пересказывает, а просто цитирует преданье. Цитирует, чуть ли не делая сноску: всё, что здесь написано, «гласит летописца сказанье». Это поэтика летописи: сухость изложения, только факты. Однако несомненно, что художественный образ эпохи уже возник. Может быть, это образ летописца, ведущего рассказ, образ живой в словах, оборотах, фразах, в их сцеплениях друг с другом. «Благодетель», «каменный храм», «подворье» - непоэтичные сами по себе слова. Но в сочетании с оборотами «как побил», «да выстроят», «указал приходить» и единственным «настоящим» архаизмом «оной» становятся тем единством, которое и есть поэзия. Ведь создавая определённый настрой, строфа переносит нас в эпоху Ивана Грозного. И тени прошлого встают перед нами. Итак, даже в этом лишённом поэтических изысков начале, Кедрин не просто излагает достоверно известные факты, он творит.

Продолжим сопоставление.

И к нему привели Собор Покрова на Рву был построен в 1555-1560 годах. Заказчиком храма

Флорентийцев, выступал сам царь Иван Грозный. А зодчими, возводившими собор,

И немцев, старинные хроники называют псковских мастеров Барму и «городового и

И прочих церковного мастера» Постника Яковлева, которые были «премудры и удобны

Иноземных мужей, для такого чудного дела».

Пивших чару вина в один дых.

И пришли к нему двое

Безвестных владимирских зодчих,

Двое русских строителей,

Бесстрастность начала продолжается и в этом отрывке. Сообщается о «флорентийцах, и немцах и прочих», о том, как были доставлены царю и «двое безвестных владимирских зодчих», «двое русских строителей» Прилагательных, уточняющих суть явлений, здесь три: «безвестных»,«владимирских», «русских». Эпитетов нет. Пока. Они не нужны в произведении летописного стиля, восстанавливающем с внешней бесстрастностью объективный ход событий. Но вот Кедрин приходит к портрету русских строителей, и эпитеты появляются. При описании «статных, босых, молодых» зодчих возникает теплота оценки, эмоциональность. Поэт, словно не удержавшись, нарушает бесстрастность летописи. «Поэзия требует полной обнажённости сердца, - утверждал Д. Кедрин. – Скрывая от всех своё главное, невозможно стать поэтом, даже виртуозно овладев поэтической техникой».

Таким образом, стремление развить и утвердить своё понимание событий, «своё главное» остро ощущается в данном контексте.

Продолжим сопоставление.

Если верить летописям, то храм Покрова строили псковские мастера Барма и Постник. В «Зодчих» же речь идёт не о псковичах, а о владимирцах.

Выступая творцом легенды, Д. Кедрин сознательно вносит исторические поправки. Вспомним: Псков ко времени строительства храма Покрова сохранял ещё статус вольного города, независимого от Грозного. А Кедрину важно было показать не произвол царя по отношению к «чужим», а издевательство над «своими».

Но и это не самое главное отступление от исторического факта.

Приведём текст баллады:

Был диковинный храм

Богомазами весь размалёван,

В алтаре,

И при входах,

И в царском притворе самом.

Живописной артелью

Монаха Андрея Рублева

Изукрашен зело

Византийским суровым письмом

В рассказе летописца о строительстве храма и его росписи мы ни слова не найдём о прославленном русском живописце Андрее Рублеве, создавшем образцы русской иконописи. И это, конечно, не случайно. Рублев не мог «Изукрасить зело византийским суровым письмом» храм просто потому, что он умер не только до строительства храма, но и за 100 лет до рождения Ивана Грозного. Знал ли это Кедрин? Не мог не знать! Возникает вопрос: «В чём причина такого явно сознательного искажения исторического факта?» Ответ можно было бы сформулировать так:

Храм Покрова в балладе «Зодчие» - как бы обобщённый символ того, на что способен русский народ, до каких творческих вершин ему под силу подняться.

Естественно поэтому расписать его должен человек, чья личность легендарна – «живописец-монах», гениальный русский художник древности.

Так возникает легенда. Её творец – народ, а поэт воплощает народное понимание в своём произведении. Народ в своих легендах часто не считается с реалиями: в былинах мы встречаем киевского князя Владимира и татарского хана, и нам дела нет до того, что расцвет Киевской Руси и татарское иго – две далеко отстоящие друг от друга во времени исторические эпохи. В легенде это не важно. Не важно это и творцу легенды Кедрину. Его интересует в конечном итоге не малая достоверность факта, а большая правда истории, выражающая дух времени, дух нации.

Никакие документы XVI века не сохранили для нас сведений о том, с какими словами обращались покупатели к купцам, требуя показать товары, но читая у Кедрина, как «торговая площадь жужжала, торовато кричала купцам: - «Покажи, чем живёшь!» - верим, что так оно и было, именно так и спрашивали: «Покажи, чем живёшь!». С жуткой рельефностью нарисован «тать, засеченный плетью», бездыханно лежащий у плахи, «прямо в небо уставя очёсок седой бороды». В трогательном озаренье взволнованных чувств предстаёт перед нами «непотребная девка», которая «с рогожкой своей, с бирюзовым колечком во рту» замерла перед невиданным храмом, поражённая его сказочной красотой. Краски и запахи, ритм жизни и бытовой уклад Москвы времён Ивана Грозного, её внешний облик и настроение «чёрного люда» - всё донёс до нас поэт с такой убеждающей выразительностью, словно сам был свидетелем событий, о которых повествует.

Таким образом, исторический факт – только отправная точка в видении Кедриным исторических событий.

Нравственная оценка исторической личности.

Ивану IX «повезло» в искусстве, как, пожалуй, ни одному самодержцу русскому, за исключением, быть может, Петра I. По-разному изображали его. То это был герой глубокой исторической трагедии, то гротескная маска, то жёсткий тиран, то раб своих страстей, то «самая печальная жертва своих неистовств». Приведём в качестве примера два исторических свидетельства, рисующих образ этого царя.

Первый пример возьмем из «Курса русской истории» В. Ключевского:

«По природе своей и воспитанию он был лишён устойчивого нравственного равновесия и при малейшем житейском затруднении охотно склонялся в другую сторону. От него ежеминутно можно было ожидать грубой выходки: он не умел сладить с малейшим неприятным случаем. В 1577 году на улице в завоёванном ливанском городе Кокенгаузене он благодушно беседовал с пастором о любимых богословских предметах, но едва не приказал его казнить, когда тот неосторожно сравнил Лютера с апостолом Павлом, ударил пастора хлыстом по голове и ускакал со словами: «Поди ты к чёрту со своим Лютером!». В другое время он велел изрубить присланного ему из Персии слона, не хотевшего вставать перед ним на колени (В. Ключевский – собрание сочинений в восьми томах. Том первый, стр. 109)

Второй пример. Это один из самых ранних портретов Ивана IV, который принадлежит перу родовитого боярина первых лет XVII века князя И. М. Катырева – Ростовского, давшего в «Летописной книге», написанной в 1826 году широкий обзор событий «Смутного времени». Вот что он говорит о царе Иване Грозном: «Царь Иван образом нелепым, очи имея серые, нос протягновен и покляп, возрастом велик бяше, сухо тело имея. На рабы своя, от Бога данныя ему, жестокосерд вельми и на пролитие крови и на убиение дерзостен и неутомим, множество народа от мала до велика при царстве своём погуби, и многие святительские чины заточи и смертию немилостивою погуби Тот же царь Иван». (Летописная книга, приписываемая князю И. М. Катыреву – Ростовскому. «Русская историческая библиотека». Цитируется по книге С. Широков «Дмитрий Кедрин» стр. 123).

А вот как рисует Ивана IX Кедрин

Лился свет в слюдяное оконце,

Был дух вельми спертый.

Изразцовая печка,

Боженница.

Угар и жар,

И в посконных рубахах

Пред Иоанном Четвёртым,

Крепко за руки взявшись,

Стояли сии мастера.

Мы видим обиталище Грозного. И описывает его не летописец, не историк, который оперирует фактами, а поэт, старающийся через быт догадаться о нравах. Он может вольничать, придумывать что-то от себя, но его фантазия, его свободное обращение с фактами не противоречат ни духовному содержанию исторической эпохи, ни нравственной оценке исторической личности.

Можете ль церкву сложить

Иноземных пригожей?

Чтоб была благолепней

Заморских церквей, говорю?

Грозный говорит, а мы, читатели, благодаря Кедрину, ни на минуту не забываем о «вельми спертом», то есть круто тяжёлом, угарном до головокружения духе. Так поэт пытается, проникнуть в быт, понять условия, при которых возможно страшное варварство, совершаемое царём.

Процитируем некоторые фрагменты баллады.

А как храм освятили,

То с посохом,

В шапке монашьей,

Обошёл его царь –

От подвалов и служб

До креста.

И, окинувши взором

Его узорчатые башни,

«Лепота!» - молвил царь.

И спросил благодетель:

А можете ль сделать пригожей,

Благолепнее этого храма

Другой, говорю?

И тогда государь

Повелел ослепить этих зодчих,

Чтоб в земле его церковь

Стояла одна такова,

Чтобы в Суздальских землях

И в землях рязанских

Не поставили лучшего храма,

Чем храм Покрова!

Факт ослепления зодчих, построивших храм Василия Блаженного, исторически ничем не подтверждён, преступление Ивана Грозного, совершившего это варварство, ничем не доказано. Значит, Кедрин творит легенду. А легенда это не просто история, а история в народной оценке. Легенде важна нравственная оценка исторической личности. В легендах личность не конкретна, а функциональна. То есть является носительницей добра или зла.

Грозный, предстающий перед читателем в балладе Кедрина, воплощает зло. Отметим две очень похожие фразы, развивающие сюжет. В первой части это: «Государь приказал», во второй – «Государь повелел». Развертывающиеся после этих слов события показывают, что только во второй части повеление Грозного есть главная сила совершаемого действия – преступления. А в тех строфах, где речь идёт о создании красоты, государь только вопрошает: «Можете ль церкву сложить?», «Можете ль сделать пригожей?». Творчество же совершают безвестные зодчие, которые уверенно утверждают: «Можем!». И не вопрос царя, а именно утверждение зодчих движет главную тему произведения.

Так Дмитрий Кедрин утверждает идею о ничтожности роли властителя, пусть даже такого могучего и сильного, как Иван Грозный, в историческом процессе создания красоты.

Своеобразие художественного исследования поэта- историка

Писатель-историк, если он хочет быть правдивым, лишён возможности произвольно избирать главные сюжетные ходы, «заострять» интригу.

Историческое произведение – это своеобразная «машина времени», не просто переносящая в дальние миры или воскрешающая экспонаты музея восковых фигур, но превращающая читателя в соучастника исторических событий. Если «двигателями» этой машины времени являются мировоззрение и талант писателя, то материал, из которого она построена – это язык художественного произведения.

Постигнуть своеобразие художественного мышления поэта-историка можно, во-первых, начиная с самого малого – с прослеживания, по каким принципам происходит у него выбор главного героя.

В 30-40 годы века большинство писателей, художественно исследующих историю, центральными фигурами своих произведений делами царей, князей и полководцев. Кедрин же выбирает принципиально иного героя: мужика, купца, монахиню-старицу, зодчих. И если А. С. Пушкин называл Степана Разина единственным поэтическим лицом в русской истории, то Кедрин стремится доказать, что отечественная история – кладезь великих мастеров и героев. Его замыслом становится не прославление уже прославленных, а возвеличение безвестных. И этим поэт утверждает мысль о неисчислимости рати народных героев, умельцев, творцов. Гордость не за отдельного человека, а за целый народ, созидавший и погибавший во имя Отечества.

Писателей-историков привлекали периоды переворотов, смут. И как результат, изображая героев из народа, многие из них чаще всего показывали черты протеста, поднимающегося из страдания, и вольнолюбия как реакции на притеснения.

Дмитрий Кедрин - русский поэт, у которого впервые история масс раскрыта в плане исторических повседневных усилий русского человека выразить красоту в деянии. В образах зодчих Кедрин утверждает непреоборимую творческую активность простого русского человека как основную черту его характера, причём развивающегося вопреки жесточайшим жизненным условиям.

В связи с этим принципом выбора исторических героев, своеобразный поворот получает у Кедрина тема столкновения «маленького человека» с грозным правителем. Анализируя весь творческий путь Дмитрия Кедрина, можно утверждать, что тема противостояния художника и создаваемой им Красоты – с одной стороны, и Власти – с другой – основная в его произведениях.

Это противостояние ярко проявилось в архитектонике «Зодчих».

Дмитрий Кедрин был чудесным «зодчим» своих произведений, большим мастером композиции. В его исторических стихах нет случайных ситуаций.

Поэма ощутимо делится на две части. И начинаются эти части в двух далеко отстоящих друг от друга, но почти абсолютно совпадающих по смыслу и художественному оформлению строфах - в четвертой и тринадцатой:

Четвертая строфа:

Можете ль церкву сложить

Иноземных пригожей,

Чтоб была благолепней

Заморских церквей, говорю?

И, тряхнув волосами,

Ответили зодчие:

Прикажи, государь!

И ударились в ноги царю.

Тринадцатая строфа:

И спросил благодетель:

А можете ль сделать пригожей,

Благолепнее этого храма

Другой, говорю?

И, тряхнув волосами,

Ответили зодчие:

Прикажи, государь!

И ударились в ноги царю

Совпадение ситуаций и художественных средств в данных строфах - не случайность и не сказочный прием «повтора», а следствие продуманности и активности композиционно-сюжетной организации «Зодчих». Указанные строфы высятся в поэме как две вершины, определяя идейную обусловленность этой структуры произведения. В самом деле, каждая из этих строф-вершин начинает «свою» часть повествования, развивающуюся в четырех последующих строфах. Четыре строфы после первого разговора зодчих с царем - это часть, где воплощена тема созидания красоты:

Мастера выплетали

Узоры из каменных кружев,

Выводили столбы

И, работой своею горды,

Купол золотом жгли,

Кровли крыли лазурью снаружи

И в свинцовые рамы

Вставляли чешуйки слюды.

Четыре строфы после второго разговора Грозного с мастерами составляют часть, повествующую о страшной судьбе творцов красоты:

И тогда государь

Повелел ослепить этих зодчих,

Чтоб в земле его

Стояла одна такова.

Бальзак отмечал, что деление произведения на две части требует не точной симметрии, какой требуют музыкальные идеи, а своего рода аналогии, вытекающей из логики произведения. Именно такую аналогию, усиленную к тому же и точной симметрией, мы наблюдаем в «Зодчих». Части произведения, где звучат две названные темы, не только равновелики и не только начинаются в одинаковых по содержанию и форме строфах. Они, эти части явно противопоставлены Кедриным друг другу, так что сама композиция произведения предопределяет понимание его идейного смысла, заключающегося в трагическом противоречии между историческим значением народа-созидателя и его нечеловечески страшной судьбой.

Немалую роль в создании такого впечатления играет и концовка поэмы. Обычно поэты стремятся к выразительности, афористичности строк, завершающих произведение. У Кедрина эта выразительность и своеобразие концовок часто определяются тем, что они восходят к художественным сказочно-былинным формулам. В этом плане особенно интересно отметить сходство концовки «Зодчих» и лермонтовской «Песни о купце Калашникове», что объясняется, конечно, не только фабульной близостью (оба произведения рассказывают о страшной «милости» Грозного),но в первую очередь тем, что оба поэта восходят, к былинному приему-концовке - песне гусляров. Однако если у Лермонтова концовка носит условный характер царской несправедливости («Пройдут" гусляры споют песенку»), то у Кедрина теряет символическую условность и превращается в выражение" «мнения народного»:

И запретную песню

Про страшную царскую милость

Пели в тайных местах

По широкой Руси

Если продолжить сравнение произведения на историческую тему с «машиной времени», то среди «узлов» и «деталей», из которых она состоит, важнейшие значение имеет образность лексики, выбор наиболее выразительных речевых элементов как из современного, так и из древнего языка и синтаксиса. Именно своеобразие языковых средств, подчиняясь мысли и чувству конструктора-художника, вводят нас в течение потока истории.

Таким мастером языка был Д. Кедрин. Обладая даром оживлять омертвелые обороты, воскрешая в движении речь церковно-монастырскую, язык посадских дьяков, крестьян и монахов, воинов и государей, поэт тонко сливает воедино свою, авторскую речь с интонациями, оборотами, выражениями людей XVI века. Кедрин тонко и безошибочно угадывал (плюс интуиция) допустимую и достаточную для воссоздания колорита эпохи меру использования вышедших из употребления старорусских слов. Неискушённому читателю может быть неизвестно, что «тать» - это вор; разбойник; слово «зане» переводится – потому что, а «зело» - очень, что «лепота» - красота, но в контексте произведения все эти архаизмы, воссоздавая колорит эпохи, понятны, органичны и доступны даже ребёнку.

Дмитрий Кедрин умеет использовать все краски народной речевой палитры. «Важен свой голос, - подчеркивал Тургенев. - Важны живые, особенные, свои собственные ноты, каких не найдется в горле у каждого из других людей. Для того, чтобы так сказать и эту самую ноту взять, надо иметь именно такое, особым образом устроенное горло. Это как у птиц. В этом и есть главная отличительная черта живого оригинального таланта».

Поразительно сходство этого суждения с записью Дмитрия Кедрина: «Главное в стихе, в стихотворной строчке - интонация, голос, колорит. Всегда должно быть слышно, кто ее произносит. Где этого нет, там стихи аморфны. Все мастерство (Пушкина, Блока) строится именно на этом. В поэзии «свой голос» - это, прежде всего свой ритм, «основа всякой поэтической вещи», основная сила, основная! Энергия стиха».

«Единственная форма фразы», умение почувствовать, «что слово стало на место» и зазвучало в соответствии не только с метром - определенным чередованием ударных и безударных слогов, но и с мыслью, воплощенной в каждой данной поэтической строке и во всем произведении, - вот что создает неповторимую «основную силу, основную энергию» кедринского стиха.

Если позволить себе вольность и заменить в уже цитировавшейся начальной строфе «Зодчих» некоторые древние слова, обороты, связи современными, то станет ясной та первостепенная роль, которую часто играют эти элементы кедринских произведений в рождении их ритма. Совершим это кощунство, чтобы познать истину в сравнении.

Как побил государь

Золотую Орду под Казанью,

Указал на подворье свое

Приходить мастерам.

И велел благодетель,

Гласит летописца сказанье,

В память оной победы

Да выстроят каменный храм!

«Современная» редакция:

Когда Грозный разбил

Золотую Орду под Казанью,

Приказал он явиться

К нему во дворец мастерам.

Как о том говорит летописца

Сказанье,

Чтобы в честь той победы

Построили каменный храм.

В «современной» редакции остались на месте все рифмы, внешние синтаксические связи, некоторые слова, сохранен размер стиха. Но вместе с отброшенными древнерусскими выражениями, оборотами и внутренним их соединением исчез не только «дух века», но и душа поэзии - конкретной, своеобразной - кедринской, ибо исчезла ее сила и энергия - ритм.

Ритм стиха Кедрина нерасторжимо связан с содержанием исторического произведения, которое и диктует поэту необходимую интонацию, одухотворяющую «знакомые» размеры так, чтобы они не только звучали по-новому, но и «работали» на идею.

Так, в «Зодчих» все строфы, связанные с приказами или вообще присутствием государя, звучат торжественно, величаво; каждое слово в них - интонационно обособленная синтагма, и чудится, будто «вычитывает указ» сам летописец.

И тогда государь

Повелел ослепить этих зодчих,

Чтоб в земле его]

Стояла одна такова.

Когда же речь идет о несчастных ослепленных зодчих, эмоциональная напряженность обусловливает резкое изменение интонации: вместо торжественного обособления каждого слова, - звучание одной пронзительно-острой ноты в целой поэтической строке:

И в Обжорном ряду,

Там, где заваль кабацкая пела,

Где сивухой разило,

Где было от пару темно,

Где кричали дьяки:

«Государево слово и дело!»,

Мастера Христа-ради

Просили на хлеб и вино.

Читая каждую строчку, нельзя останавливаться в середине, неся до ее конца напряженную энергию боли и горечи и как бы боясь расплескать ее. Этому помогает анафора, нагнетающая напряжение и усиливающая взлеты интонации. И только в последней строке вы замедлите темп, выделяя каждое слово - подчеркивая этим весь ужас судьбы гениальных творцов: «Просили на хлеб и вино».

Концовка напряжения ритма не снимает, но словно уравновешивает идейной победой Красоты над жестокостью Власти.

И стояла их церковь

Что словно приснилась

Так утверждается величие народа, который, живя жизнью, похожей на бесконечный «правеж», умудряется сберечь в груди огонь творческого гения, способность создавать красоту и любоваться красотою.

Итак, в «Зодчих», продолжающих фольклорную традицию исторической песни, повествовательная стихия вся пронизана токами сильного лирического чувства. Это вещь лиро-эпического плана. При всей объективности повествования, реалистической самоценности нарисованной картины постоянно ощущается присутствие посланца наших дней, пришедшего из века XXI в век XVI, чтобы увидеть его печали и надежды и рассказать о них своим современникам. Факты и лица истории, детали и события не просто напоминают о времени действия, но, нарисованные свободной, широкой кистью художника, предают нам дух века, который мы так остро ощущаем.

Это происходит потому, что все художественные приёмы и детали у Кедрина не играют роли безделушек в лавке древностей, а отобраны автором в соответствии с его важнейшим идейно-эстетическим принципом:

«Художество не в косном матерьяле, а только в отношении к нему».

Внеклассный урок литературы в 9 классе «Историческая память в поэме Д.Кедрина «Зодчие»

Выполнила: Асеева Инна Владимировна, учитель русского языка и литературы МКОУ «Зуевская основная общеобразовательная школа» Солнцевского района Курской области.

Тема:

Тип урока : урок внеклассного чтения

Форма урока: аналитическая беседа.

Цели урока:

Познавательная : знать содержание поэмы Д.Кедрина «Зодчие»; уметь выделять проблемы, поднятые автором в произведении; определить художественное своеобразие произведения, роль выбора темы исторической памяти в литературе 30-х годов.

Развивающая : совершенствовать монологическую речь, умение анализировать поэтический текст , сравнивать, делать выводы; развивать ассоциативное мышление, творческое воображение; формировать коммуникативную компетенцию обучающихся; способствовать развитию креативного мышления, культуры общения и речи.

Воспитывающая : воспитывать личность самостоятельную, творческую, духовно-нравственную, прививать любовь к Родине.

Эпиграфы:

Настоящее России более чем великолепно, а прошлое удивительно.

В.Белинский

Прошлое страстно глядится в будущее.

А.Блок

Используемый материал:

«История государства российского» Н.М.Карамзина, репродукция картины В.Васнецова «Царь Иван Васильевич Грозный», тексты поэмы «Зодчие», портрет поэта Д.Б.Кедрина, презентационное сопровождение (слайды).

Межпредметные связи:

история, живопись, русский язык.

Ход урока.

Оргмомент.

Сообщение учителя о теме, форме его проведения. (Слайд 1)

Какова цель нашего урока?

Изучение нового материала.

Слово учителя

Сегодняшний урок мне хотелось бы начать со строчек знаменитой «Истории государства российского» Н.Карамзина (слайд 2):

«Он имел разум превосходный, не чуждый образования и сведений, соединённый с необыкновенным даром слова; хвалился с милостью и щедростью, обогащая любимцев достоянием опальных бояр и граждан, хвалился правосудием, карая вместе, с равным удовольствием, и заслуги и преступления; хвалился духом царским, соблюдением державной чести, велев разрубить присланного из Персии в Москву слона, не хотевшего стать перед ним на колена, и жестоко наказывал бедных царедворцев, которые смели играть лучше державного в шашки или в карты… и если иго Батыево унизило дух россиян, то, без сомнения, не возвысило его царство Иоанново».

Эти слова как нельзя лучше характеризуют образ Ивана Грозного, ставший центральным в поэме Д. Кедрина «Зодчие», которую вы прочитали дома.

2) Вопросы классу :

Понравилось ли вам это произведение?

Чем поразила вас эта поэма?

Созвучна ли она словам Н.М.Карамзина?

3) Наблюдения над репродукцией картины В.Васнецова

«Царь Иван Васильевич Грозный» (слайд 5)

Вопрос классу:

Сообщение ученика:

4) Сообщение подготовленного ученика-

историческая справка (приложение 2).

Историческая справка

Вывод: Иван Грозный в истории знаменит не только как

«грозный» государь, но и реформатор, преобразователь, выдающаяся историческая личность.

Слово учителя (слайд 6) :

Обратимся к произведению, одним из главных героев которого будет и Иван Грозный.

В основу поэмы Д.Кедрина «Зодчие» положена легенда, одно из преданий о строительстве прекрасного памятника русского зодчества- храма Василия Блаженного, воздвигнутого в честь победы над татарами, и поражающем своей жестокостью приказе Ивана Васильевича. За этой поразительной историей кроется очень глубокий смысл. Наша задача- разобраться в идее этого произведения, написанного в эпоху начала культа личности Сталина.

Почему поэт обратился к эпохе Ивана Грозного? Какое звучание приобрела поэма? Я предлагаю вам ответить на эти вопросы в ходе нашего урока.

6) Сообщение подготовленного ученика о биографии Д.Б.Кедрина (слайд 7)

Приложение 3 (см. «Дополнительные материалы к уроку).

7) Словарно-лексическая работа (слайд 6) :

-зодчество -искусство строительства зданий;

-зодчий - строитель, архитектор;

- смерд - в Древней Руси крестьянин-земледелец.

8)Выразительное чтение поэмы Д.Кедрина «Зодчие»

(слайды 8, 9,10)

(учитель или подготовленный ученик(-и)).

9)Аналитическая беседа с учащимися по тексту поэмы (тексты перед каждым учеником)

Какое впечатление производит поэма?

Прокомментируйте название поэмы.

(От старославянского здати – “создавать, строить”. Однокоренные слова: здание, созидать, зиждитель, создание).

При помощи каких средств?

(Автор использует множество историзмов и архаизмов: «изразцовая печка», «посконные рубахи», «торговая площадь», «смерды», «тать» и другие - для передачи особенностей быта и духа того времени.)

(Благодетель, государь, Иоанн Четвёртый, царь, но ни разу Иоанн Грозный.) Почему?

В каких случаях он называет его благодетелем? (Примеры из текста: когда решает построить храм и когда задумывает испытать строителей.)

(В первом- отношение народа к царю, во втором- горькая ирония автора.)

(«Двое безвестных владимирских зодчих, двое русских строителей, статных, босых, молодых».)

Как проявляется отношение зодчих к своему труду?

(«Мастера выплетали узоры из каменных кружев, выводили столбы и, работой своею горды, купол золотом жгли, кровли крыли лазурью снаружи и в стрельчатые башни вставляли чешуйки слюды».)

Случайно ли поэма называется «Зодчие», а не «Иван Грозный»?

(Нет, так как главный герой поэмы- народ, автора волнует именно его судьба.)

Основной композиционный прием – антитеза. Что противопоставлено в поэме?

(Добро – зло; царь – мастера; храм – торгов ая площадь, повседневная жизнь.)

Что противопоставляется красоте храма? (Поступок царя.)

Обратимся к толковому словарю под редакцией С.И.Ожегова:

(слайд 11,12)

Срам-, -а (-у), м. Позор, стыд. Стыд и с.! Какой с.! Уйти от срама. С. смотреть (стыдно смотреть).

Как вы понимаете это слово?

Какой художественный приём лежит в основе этих понятий: красота и срам? (Контраст.)

Какую задачу художника позволяет выполнить этот приём? (Подчеркнуть главную мысль произведения.)

В чем смысл образа храма? В чем его ценность?

(Храм, а значит, искусство, про тивостоит злу и бездуховности, напоминают об этом запретные песни гусляров.)

Какой з а вет человеку, что он человек, пробуждает все лучшее в нем. Символ бессмертия искусства.)

Что победило: добро или зло?

(Добро торжествует – храм стоит века, несет добро грядущим поколениям. Нравственный человеческий закон, который он воплощает, выше любой власти. Все это знает, может оценить народ, о чем свидетел ьствует момент, по-вашему, является кульминационным? Перечитайте его ещё раз.

(От:

А как храм освятили,

То с посохом, в шапке монашьей

Обошёл его царь …

До:

И тогда государь

Повелел ослепить этих зодчих…)

Вернёмся к нашим вопросам, которые мы задали в начале урока: разобраться в идее этого произведения, написанного в эпоху начала культа личности Сталина.

Почему поэт обратился к эпохе Ивана Грозного?

Какое звучание приобрела поэма?

Слайд 13 (портрет И.Сталина)

10) Развёрнутые ответы учеников (приложения 4, 5)

1) Первый ученик

Каждый человек воспитывается в культурной среде, сложившейся на протяжении веков, вбирая в себя не только современность, но и прошлое своих предков. Прошлое – это та почва, на которой мы стоим и, отталкиваясь от которой, идем в будущее. А это прошлое, духовный опыт народа запечатлен в улицах и площадях, домах и парках, храмах и книгах, картинах и скульптурах. Необходимо все это бережно сохранять и беречь, постоянно пополняя этим свой духовный мир.

Слайд 14

– Не вымоюсь водою

И тканью не утрусь,

А нынешней бедою

Сплотится наша Русь!

2) Второй ученик.

А вот что сказал о Дмитрии Борисовиче Кедрине, поэте и человеке, его друг Кайсын Кулиев:

В заснеженном посёлке Подмосковья

мы сиживали часто, коротая

досуг в домишке из сосновых бревён,

и вслушивались в завыванье вьюги.

Его густые волосы сбегали,

пересекая лоб открытый слева.

Как были тонки и подвижны пальцы!

Он голову откидывал при чтенье,

он отличался лёгкою походкой,

он радовался, как дитя, пороше.

Я помню - он любил смотреть подолгу

на снег, свалившийся на плечи леса.

Когда читал он вечером метельным,

России сердце в тех строках стучало,

я видел битвы на равнинах снежных

и ощущал себя их очевидцем…

Смерть меднохвостой огненной лисицей

выглядывала из лесу и снова

скрывалась.

Мы же не подозревали

(хотя сосновый бор был близко, близко!),

что на снегу нетронутом, конечно,

она следы незримо оставляла.

В те дни глядели мы не на лисицу,

а в песен чистые глаза гляделись.

Какое дело было нам до смерти!

Ушёл вослед лисице меднохвостой

мой друг с безоблачным и добрым сердцем.

Что делать! Уходящий за лисицей

уже не возвращается обратно:

его пути заносит снег глубокий,

Вступают смерть и память в поединок,

но друга память уступить не хочет!

Поэзия спешит на бой со смертью,

поэзия бросает смерти вызов,

стихи кричат: - Не отдадим поэта!

Когда из жизни он ушёл, планета

мне показалась холодней, суровей.

Обычно это происходит с нами,

когда теряем близких безвозвратно.

Всю силу дружбы - крепости алмаза -

оставьте мне, Поэзия и Память!..

11) Заключительное слово учителя

Литературовед Александр Ратнер пишет в своей статье «Ах, медлительные люди, вы немного опоздали…»:

Существуют две тайны, связанные с именем поэта , – тайна рождения и тайна смерти. Женщина, которую он в конце жизни стал называть матерью, была его тётушкой; фамилия, которую он носил, принадлежала его дядюшке.

Дедом Дмитрия Кедрина по материнской линии был вельможный пан Иван Иванович Руто-Рутенко-Рутницкий, проигравший своё родовое имение в карты. Человек крутого нрава, он долго не женился, а в сорок пять выиграл в карты у своего приятеля его дочь Неонилу, которой было пятнадцать лет. Через год по разрешению Синода он женился на ней. В браке она родила пятерых детей: Людмилу, Дмитрия, Марию, Неонилу и Ольгу.

Все девушки Рутницкие учились в Киеве в институте благородных девиц. Дмитрий в восемнадцать лет кончил жизнь самоубийством из-за несчастной любви. Мария и Неонила вышли замуж. С родителями остались старшая дочь Людмила, некрасивая и засидевшаяся в девушках, и младшая – прелестная, романтичная, любимица отца Ольга.

Чтобы выдать замуж Людмилу, Иван Иванович не пожалел ста тысяч приданого. Мужем Людмилы стал Борис Михайлович Кедрин – в прошлом военный, за дуэли выдворенный из полка, живущий на долги. Молодые переехали в Екатеринослав.

После отъезда Кедриных Ольга призналась матери, что беременна. Причём неизвестно, сказала ли она, кто отец ребенка, или нет. А мать, зная крутой нрав и вздорность мужа, сейчас же отослала Ольгу к Неониле в город Балту Подольской губернии. Неонила отвезла сестру в знакомую молдавскую семью, неподалеку от Балты, где Ольга родила мальчика. Было это 4 февраля 1907 года.

Неонила уговаривала мужа усыновить ребёнка сестры, но тот, боясь осложнений по службе, отказался. Тогда Ольга поехала к Кедриным в Юзово. Боясь гнева отца и позора, она оставила ребёнка в молдавской семье, где у мальчика была кормилица. Ольге удалось уговорить Бориса Михайловича Кедрина усыновить её ребенка, и здесь же, в Юзово, точнее, на Богодуховском руднике, предшественнике нынешнего Донецка, за большие деньги поп окрестил ребёнка, записав его сыном Бориса Михайловича и Людмилы Ивановны Кедриных. В момент крестин мальчику было уже около года. Назвали его Дмитрием – в память о рано ушедшем из жизни брате Ольги и Людмилы.

Вспоминая свою жизнь, Кедрин с фронта писал: «Кроме детства у человека нет ничего радостного».

В 1931 году Кедрина потянуло в Москву, где ранее уже обосновались его днепропетровские друзья-поэты М. Светлов, М. Голодный и другие. Кто знает, как сложилась бы его жизнь, если б он не переехал в столицу, где начались все тяготы и унижения, главными из которых были постоянная бытовая неустроенность и невозможность издать книгу стихов. .С грустным и тревожным настроением Кедрин однажды записал в дневнике, обращаясь к жене: «А мы с тобой обречены судьбою в чужом дому топить чужую печь». И в этой обстановке он умудрялся быть гостеприимным хозяином, писать изумительные стихи Отвергнутые произведения Кедрин складывал в стол, где они пылились до очередного приезда друзей, его верных слушателей и ценителей. Он работал не покладая рук, получал гроши, во всём себе отказывал.
Шли годы, а книги всё не было. Он говорил жене: «Поэт хотя бы изредка должен издаваться. Книга – это подведение итога, сбор урожая. Без этого невозможно существовать в литературе. Непризнание – это фактически медленное убийство, толкание к пропасти отчаяния и неверия в себя».

На фронт Кедрин рвался с первых же дней войны, но высокая близорукость держала его в тылу, где ему было невероятно трудно и как мужчине, и как поэту. Все на фронте, а он… Однако, предвидя ход событий с достоверностью историка, Кедрин сражался и в тылу. Арсенал его оружия был весьма разнообразным – песня и сказка, героический эпос и классическая поэзия. А в мае 1943 года, добившись своего, он отправляется на Северо-Западный фронт в красноармейскую газету «Сокол Родины».

В августе 1945 ода Кедрин вместе с группой писателей уезжает в командировку в Кишинёв, который поразил его своей красотой и напомнил Днепропетровск, юность, Украину. Он решил по приезде домой всерьёз обсудить с женой возможность переезда в Кишинёв. Перед отъездом из него на базаре Кедрин купил большой кувшин с мёдом, который в поезде разбил кто-то из его попутчиков. Едущая на соседней полке простая женщина сказала Кедрину: «Ну, мил человек, быть беде. Плохо, коли кувшин со сладким разбиваешь, особо, ежели – с мёдом».

(Слайды 15,16)

15 сентября 1945 года возвращающегося из Москвы Кедрина какие-то дюжие молодцы чуть не столкнули под электричку. Хорошо, что люди отбили. А через три дня он не вернулся из Москвы. Нашли его рано утром 19 сентября 1945 года неподалёку от железнодорожной насыпи на мусорной куче в Вешняках. Экспертиза установила, что несчастье произошло накануне, примерно в одиннадцать часов вечера. Как поэт оказался в Вешняках, почему он приехал на Казанский вокзал, а не на Ярославский, при каких обстоятельствах погиб – остаётся загадкой. На память приходит последняя строфа его стихотворения «Глухарь»:

Может, так же в счастья день желанный,

В час, когда я буду петь, горя.

И в меня ударит смерть нежданно,

Как его дробинка – в глухаря.

…«В конце 70-х годов, – вспоминает дочь Кедрина Светлана Дмитриевна, – в мытищинскую газету «Путь к победе» пришло письмо от бывшего «лагерника», который писал, что находился в лагере вместе с поэтом Дмитрием Кедриным, умершим весной то ли 1946, то ли 1947 года. Новая легенда стала обрастать подробностями. Да и я сама немало размышляла об этом.

Во-первых, в морге маме показали только фотографию, по которой она узнала папу. Во-вторых, ни она, ни мы с братом не видели папу мёртвым. А видели его только товарищи в морге.

В маминых записях недавно я вычитала, что гроб на кладбище не открывали.

Могила Дмитрия Кедрина на Введенском кладбище Узнав о письме бывшего «лагерника», мама твёрдо сказала мне: «Знай, Светлана, что могила твоего отца – на Введенском кладбище. Пусть это знают твои дети, внуки и все, кто любит поэзию твоего отца.

Сейчас, когда вскрыты преступления, совершённые во времена сталинизма, не остается сомнения, что поэт Дмитрий Кедрин явился жертвой культа.

Дмитрий Кедрин перешагнул вместе с нами в двадцать первый век из века двадцатого, в котором в один из самых страшных годов, в 1937-м, он мужественно и, как всегда, великолепно написал ( слайд 17) :

Жить вопреки всему! Жить вопреки обидам

И счастью вопреки, что от тебя бежит!

Жить грязным червяком! Жить нищим инвалидом!

И всё же, чёрт возьми, не умирать, а жить!

ЗАДАНИЕ НА ДОМ

Подготовить отзыв о поэме Д.Кедрина «Зодчие».

Написать в тетради по литературе о проблеме исторической памяти на примере поэмы Д.Кедрина «Зодчие».

Индивидуальные задания:

Подготовить презентационный материал к исследовательскому проекту «Прошлое страстно глядится в будущее» (группа учеников).

Литература к уроку

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа -

Ожегов С.И. Словарь русского языка. – М.: Русский язык, 1988.

Альманах «45-я параллель»//Днепропетровск.- 2009, №1.

Русские писатели и поэты. Краткий биографический словарь. –М.: Русский язык, 2000.

Светлана Кедрина. Жить вопреки всему. // Составление, предисловие А. Ратнера. – Днепропетровск: Монолит, 2006. –368 с., ил.

Приложение 1

Картина «Иван Васильевич Грозный» была закончена Васнецовым в 1897 году. На полотне узкого вертикального формата Иван Грозный представлен во весь рост, так, что зритель как бы оказывается где-то внизу. Среди толпы, к которой спускается царь, и поэтому вынужден смотреть на него снизу вверх. Что придаёт изображению особую значимость и величие. Как в жёсткий надёжный футляр, фигура царя облачена в тяжёлую, глухо застёгнутую, тканную золотом ферязь, в узорчатые рукавицы и чоботы, унизанные жемчугом. И в этой своей варварской пышности, с резным посохом, властно зажатым в жилистой руке, он кажется неким языческим божеством, неотъемлемым ни от этих испещрённых причудливым узором стен и арки, покрытой орнаментом, ни от этого едва виднеющегося в полукруглом пролёте окна пейзажа древней Москвы, полного сказочного обаяния. Эта щедрая декоративность, логическая слитность облика Ивана Грозного с окружающим миром древней столицы привносят в картину нечто от народных песен и сказов о грозном царе. Но если задержать взгляд на лице, мы увидим не только символ безраздельной власти, подобно жуткому видению, перешагнувшему века и пришедшему в этот мир,- перед нами предстаёт человек, терзаемый множеством страстей, натура неистовая и противоречивая. Глядя на лицо васнецовского Грозного, вспоминаешь образ, созданный Ф.Шаляпиным в «Псковитянке». Сам Васнецов утверждал, что в психологическом углублении портрета царя ему помогло поразительное перевоплощение Шаляпина.

Приложение 2

Историческая справка

Иван 4 – известная личность в русской истории. Его реформы позволили шагнуть Росси далеко вперёд, встать в ряд с более развитыми западными странами.

Заслуга Ивана Грозного была, во-первых, в присоединении Астраханского и Казанского ханств, во-вторых, в принятии нового судебника 1566 года, в-третьих, в присоединении Западной Сибири и знаменитом походе Ермака, а также в отмене Юрьева дня и строительстве нового Кремля.

Иван 4, прозванный в народе Грозным, остался знаменитым как государственный деятель благодаря этим важнейшим реформам.

Приложение 3

Кедрин Дмитрий Борисович

Кедрин Дмитрий Борисович (4 февраля 1907, Берестово-Богодуховский рудник - 18 сентября 1945) - русский советский поэт, переводчик.

Родился в 1907 году в донбасском посёлке Берестово-Богодуховский рудник в семье железнодорожного бухгалтера, мать была секретаршей в коммерческой школе. Рано осиротев, Кедрин получил хорошее домашнее образование благодаря бабушке-дворянке, которая ввела его в мир народного творчества, познакомила с поэзией , Шевченко. Учился в Днепропетровском железнодорожном техникуме (1922-1924).

В 1923, бросив учебу в техникуме, начинает работать в газете, пишет стихи, увлекается поэзией и театром. Печататься Дмитрий Кедрин начал в 1924 году. К концу 1920-х порывает с определенными тенденциями «железной поэзии» Пролеткульта, в его стихах ощущается тенденция к эпичности и историзму («Смертник», «Казнь», «Прошение»). В 1929 Дмитрия Кедрина арестовывают.

В 1931, после освобождения, Кедрин переехал в Москву, работал в заводской многотиражке и литконсультантом при издательстве «Молодая гвардия». Кедрин был тайным диссидентом в сталинское время. Знание русской истории не позволило ему идеализировать годы «великого перелома». Строки в «Алене Старице» - «Все звери спят. Все люди спят. Одни дьяки людей казнят» - были написаны не когда-нибудь, а в годы террора. В 1938 Кедрин создает шедевр русской поэзии XX в. - поэму «Зодчие», поэтическое воплощение предания о строителях храма Василия Блаженного, под влиянием которого Андрей Тарковский создал фильм «Андрей Рублев». Единственный прижизненный поэтический сборник Кедрина «Свидетели» вышел в 1940-м и был жестко урезан цензурой. Одним из самых значительных произведений Кедрина является замечательная стихотворная драма «Рембрандт» (1940) о великом голландском художнике. В истории его интересовали не князья и вельможи, а люди труда, творцы материальных и духовных ценностей. Особенно Дмитрий Кедрин любил Русь, так самородку-строителю Федору Коню - посвящена поэма «Конь» (1940).

В начале Великой Отечественной войны Кедрин, освобожденный по зрению от воинской службы, добивается назначения корреспондентом фронтовой авиационной газеты «Сокол Родины» (1942-1944). Историко-патриотическая тема преобладает в поэзии Кедрина и в годы войны, когда он создает поэмы «Дума о России» (1942), «Князь Василько Ростовский» (1942), «Ермак» (1944) и др. В войну Кедрин заявляет о себе и как крупный поэт-лирик: «Красота», «Аленушка», «Россия! Мы любим неяркий свет», «Мне все мерещится поле с гречихой...». Он начинает создавать поэму о женщинах трагической судьбы - Евдокии Лопухиной, княжне Таракановой, Прасковье Жемчуговой. Все отчетливее в его стихах звучат православные мотивы.

В творчестве Дмитрия Кедрина наряду с песенными стихами о природе много публицистики и сатиры, и стихотворений повествовательных, часто исторического содержания. В его ясных и чётких стихах, где умело соблюдена мера в образном воссоздании духа и языка прошедших эпох, отражены страдания и подвиги русского народа, подлость, свирепость и произвол автократии. Многие стихи Дмитрия Кедрина были положены на музыку. Кедрину принадлежит также множество поэтических переводов с украинского, белорусского, литовского, грузинского и других языков. Его собственные стихи так же переводились на украинский.

По возвращении с фронта Кедрин замечает за собой слежку. Предчувствие беды не обмануло поэта. 18 сентября 1945 Дмитрий Кедрин трагически погиб под колесами пригородного поезда возле Тарасовки (по некоторым данным он был выброшен из тамбура электрички). Похоронен в Москве на Введенском кладбище.

Приложение 4

Каждый человек воспитывается в культурной среде, сложившейся на протяжении веков, вбирая в себя не только современность, но и прошлое своих предков. Прошлое – это та почва, на которой мы стоим и, отталкиваясь от которой, идем в будущее. А это прошлое, духовный опыт народа запечатлен в улицах и площадях, домах и парках, храмах и книгах, картинах и скульптурах. Необходимо все это бережно сохранять и беречь, постоянно пополняя этим свой духовный мир.

Д.С.Лихачев, известный деятель современной культуры, считает, что “если человек равнодушен к памятникам истории своей страны, он, как правило, равнодушен и к своей стране”.

Писатели и поэты помогают нам это понять. Например, поэт Дмитрий Кедрин.

История родины – главное в творчестве поэта. Он обращается к прошлому, чтобы показать истоки настоящего, талантливость народа, красоту его души. Кедрин показывает, что одной из черт народного характера является красота и способность создавать прекрасное вопреки жестоким условиям, в которых жил народ.

О многом нас заставил подумать, много почувствовать проникновенный, умный, чуткий поэт:

Приложение 5

К. Кулиев ПАМЯТИ ДМИТРИЯ КЕДРИНА

В заснеженном посёлке Подмосковья
мы сиживали часто, коротая
досуг в домишке из сосновых бревён,
и вслушивались в завыванье вьюги.
Его густые волосы сбегали,
пересекая лоб открытый слева.
Как были тонки и подвижны пальцы!
Он голову откидывал при чтенье,
он отличался лёгкою походкой,
он радовался, как дитя, пороше.
Я помню - он любил смотреть подолгу
на снег, свалившийся на плечи леса.
Когда читал он вечером метельным,
России сердце в тех строках стучало,
я видел битвы на равнинах снежных
и ощущал себя их очевидцем…

Смерть меднохвостой огненной лисицей
выглядывала из лесу и снова
скрывалась.
Мы же не подозревали
(хотя сосновый бор был близко, близко!),
что на снегу нетронутом, конечно,
она следы незримо оставляла.
В те дни глядели мы не на лисицу,
а в песен чистые глаза гляделись.
Какое дело было нам до смерти!

Ушёл вослед лисице меднохвостой
мой друг с безоблачным и добрым сердцем.
Что делать! Уходящий за лисицей
уже не возвращается обратно:
его пути заносит снег глубокий,
а расстоянья поглощают голос.

Вступают смерть и память в поединок,
но друга память уступить не хочет!
Поэзия спешит на бой со смертью,
поэзия бросает смерти вызов,
стихи кричат: - Не отдадим поэта!

Когда из жизни он ушёл, планета
мне показалась холодней, суровей.
Обычно это происходит с нами,
когда теряем близких безвозвратно.
Всю силу дружбы - крепости алмаза -
оставьте мне, Поэзия и Память!.. (1945-1948)

Приложение 6

Зодчие

Как побил государь

Золотую Орду под Казанью,

Указал на подворье свое

Приходить мастерам.

И велел благодетель, -

Гласит летописца сказанье, -

В память оной победы

Да выстроят каменный храм.

И к нему привели

Флорентийцев,

И немцев,

И прочих

Иноземных мужей,

Пивших чару вина в один дых.

И пришли к нему двое

Безвестных владимирских зодчих,

Двое русских строителей,

Статных,

Босых,

Молодых.

Лился свет в слюдяное оконце,

Был дух вельми спертый.

Изразцовая печка.

Божница.

Угар и жара.

И в посконных рубахах

Пред Иоанном Четвертым,

Крепко за руки взявшись,

Стояли сии мастера.

"Смерды!

Можете ль церкву сложить

Иноземных пригожей?

Чтоб была благолепней

Заморских церквей, говорю?"

И, тряхнув волосами,

Ответили зодчие:

"Можем!

Прикажи, государь!"

И ударились в ноги царю.

Государь приказал.

И в субботу на вербной неделе,

Покрестясь на восход,

Ремешками схватив волоса,

Государевы зодчие

Фартуки наспех надели,

На широких плечах

Кирпичи понесли на леса.

Мастера выплетали

Узоры из каменных кружев,

Выводили столбы

И, работой своею горды,

Купол золотом жгли,

Кровли крыли лазурью снаружи

И в свинцовые рамы

Вставляли чешуйки слюды.

И уже потянулись

Стрельчатые башенки кверху.

Переходы,

Балкончики,

Луковки да купола.

И дивились ученые люди,

Зане_ эта церковь

Краше вилл италийских

И пагод индийских была!

Был диковинный храм

Богомазами весь размалеван,

В алтаре,

И при входах,

И в царском притворе самом.

Живописной артелью

Монаха Андрея Рублева

Изукрашен зело

Византийским суровым письмом...

А в ногах у постройки

Торговая площадь жужжала,

Торовато кричала купцам:

"Покажи, чем живешь!"

Ночью подлый народ

До креста пропивался в кружалах,

А утрами истошно вопил,

Становясь на правеж.

Тать, засеченный плетью,

У плахи лежал бездыханно,

Прямо в небо уставя

Очесок седой бороды,

И в московской неволе

Томились татарские ханы,

Посланцы Золотой,

Переметчики Черной Орды.

А над всем этим срамом

Та церковь была -

Как невеста!

И с рогожкой своей,

С бирюзовым колечком во рту, -

Непотребная девка

Стояла у Лобного места

И, дивясь,

Как на сказку,

Глядела на ту красоту...

А как храм освятили,

То с посохом,

В шапке монашьей,

Обошел его царь -

От подвалов и служб

До креста.

И, окинувши взором

Его узорчатые башни,

"Лепота!" - молвил царь.

И ответили все: "Лепота!"

И спросил благодетель:

"А можете ль сделать пригожей,

Благолепнее этого храма

Другой, говорю?"

И, тряхнув волосами,

Ответили зодчие:

"Можем!

Прикажи, государь!"

И ударились в ноги царю.

И тогда государь

Повелел ослепить этих зодчих,

Чтоб в земле его

Церковь

Стояла одна такова,

Чтобы в Суздальских землях

И в землях Рязанских

И прочих

Не поставили лучшего храма,

Чем храм Покрова!

Соколиные очи

Кололи им шилом железным,

Дабы белого света

Увидеть они не могли.

Их клеймили клеймом,

Их секли батогами, болезных,

И кидали их,

Темных,

На стылое лоно земли.

И в Обжорном ряду,

Там, где заваль кабацкая пела,

Где сивухой разило,

Где было от пару темно,

Где кричали дьяки:

"Государево слово и дело!" -

Мастера Христа ради

Просили на хлеб и вино.

И стояла их церковь

Такая,

Что словно приснилась.

И звонила она,

Будто их отпевала навзрыд,

И запретную песню

Про страшную царскую милость

Пели в тайных местах

По широкой Руси

Гусляры.

1938

Как побил государь
Золотую Орду под Казанью,
Указал на подворье свое
Приходить мастерам.
И велел благодетель,-
Гласит летописца сказанье,-
В память оной победы
Да выстроят каменный храм.

И к нему привели
Флорентинцев,
И немцев,
И прочих
Иноземных мужей,
Пивших чару вина в один дых.
И пришли к нему двое
Безвестных владимирских зодчих,
Двое русских строителей,
Русых,
Босых,
Молодых.

Лился свет в слюдяное оконце,
Был дух вельми спертый.
Изразцовая печка.
Божница.
Угар и жара.
И в посконных рубахах
Пред Иоанном Четвертым,
Крепко за руки взявшись,
Стояли сии мастера.

«Смерды!
Можете ль церкву сложить
Иноземных пригожей?
Чтоб была благолепней
Заморских церквей, говорю?»
И, тряхнув волосами,
Ответили зодчие:
«Можем!
Прикажи, государь!»
И ударились в ноги царю.

Государь приказал.
И в субботу на вербной неделе,
Покрестясь на восход,
Ремешками схватив волоса,
Государевы зодчие
Фартуки наспех надели,
На широких плечах
Кирпичи понесли на леса.

Мастера выплетали
Узоры из каменных кружев,
Выводили столбы
И, работой своею горды,
Купол золотом жгли,
Кровли крыли лазурью снаружи
И в свинцовые рамы
Вставляли чешуйки слюды.

И уже потянулись
Стрельчатые башенки кверху.
Переходы,
Балкончики,
Луковки да купола.
И дивились ученые люди,
Зане эта церковь
Краше вилл италийских
И пагод индийских была!

Был диковинный храм
Богомазами весь размалеван,
В алтаре,
И при входах,
И в царском притворе самом.
Живописной артелью
Монаха Андрея Рублева
Изукрашен зело
Византийским суровым письмом…

А в ногах у постройки
Торговая площадь жужжала,
Торовато кричала купцам:
«Покажи, чем живешь!»
Ночью подлый народ
До креста пропивался в кружалах,
А утрами истошно вопил,
Становясь на правеж.

Тать, засеченный плетью,
У плахи лежал бездыханно,
Прямо в небо уставя
Очесок седой бороды,
И в московской неволе
Томились татарские ханы,
Посланцы Золотой,
Переметчики Черной Орды.

А над всем этим срамом
Та церковь была —
Как невеста!
И с рогожкой своей,
С бирюзовым колечком во рту,-
Непотребная девка
Стояла у Лобного места
И, дивясь,
Как на сказку,
Глядела на ту красоту…

А как храм освятили,
То с посохом,
В шапке монашьей,
Обошел его царь —
От подвалов и служб
До креста.
И, окинувши взором
Его узорчатые башни,
«Лепота!» — молвил царь.
И ответили все: «Лепота!»

И спросил благодетель:
«А можете ль сделать пригожей,
Благолепнее этого храма
Другой, говорю?»
И, тряхнув волосами,
Ответили зодчие:
«Можем!
Прикажи, государь!»

И ударились в ноги царю.
И тогда государь
Повелел ослепить этих зодчих,
Чтоб в земле его
Церковь
Стояла одна такова,
Чтобы в Суздальских землях
И в землях Рязанских
И прочих
Не поставили лучшего храма,
Чем храм Покрова!

Соколиные очи
Кололи им шилом железным,
Дабы белого света
Увидеть они не могли.
Их клеймили клеймом,
Их секли батогами, болезных,
И кидали их,
Темных,
На стылое лоно земли.

И в Обжорном ряду,
Где сивухой разило,
Где было от пару темно,
Где кричали дьяки:
«Государево слово и дело!»-
Мастера Христа ради
Просили на хлеб и вино.

И стояла их церковь
Такая,
Что словно приснилась.
И звонила она,
Будто их отпевала навзрыд,
И запретную песню
Про страшную царскую милость
Пели в тайных местах
По широкой Руси
Гусляры.

Анализ баллады «Зодчие» Кедрина

«Но вечен труд
Твоих безвестных зодчих,
Трудолюбивых,
Словно муравьи»

Дмитрий Кедрин – поэт с трагичной судьбой. Воспитанный в интеллигентной семье, он рано начал сочинять стихи, и впоследствии это стало для него главным ремеслом, однако настоящая слава пришла к нему посмертно. В 60-х годах Д.Кедрин стал для советской молодёжи проводником в классическую русскую поэзию конца XX века.

Тема

«Зодчие» — одно из самых известных произведений Дмитрия Кедрина. Исторический фон в этой балладе переплетается с судьбами отдельных личностей, а народная масса становится отображением всей русской жизни.

Поэт продолжает в «Зодчих» фольклорную тему – предметом его изображения становится легенда о создании Покровского собора в 1555 году по приказу Ивана Грозного. Согласно преданию, царь приказал двум зодчим построить храм с восемью куполами. Благодаря таланту создателей, храм воплотил в себе все грани русского мировоззрения XVI века и стал настоящей жемчужиной древнерусского зодчества. Иван Грозный, не желая, чтобы подобное сооружение было построено где-нибудь ещё, приказал ослепить создателей.

Идея

Во всех своих исторических сюжетах Д.Кедрина интересовала непосредственно жизнь самого народа, проникновение в те времена, когда только начинала закладываться русская матрица, основа русской культуры и духовности. Баллада «Зодчие» не стала исключением.

Отделяя личность грозного, по-настоящему жестокого царя от независимого, сильного народа, Д.Кедрин подчёркивает, что отечественная культура держится на природных талантах самородков, выходцев из неисчислимой людской массы. Не многочисленные войны, казни и репрессии, а творения этих умельцев остаются в истории навсегда. Именно народ, способный ценить прекрасное в создаваемой им культуре и становится основным двигателем истории:

И с рогожкой своей,
С бирюзовым колечком во рту, –
Непотребная девка
Стояла у Лобного места
И, дивясь,
Как на сказку,
Глядела на ту красоту…

Ещё одной идеей пронизана баллада Дмитрия Кедрина. Идея о вечном противостоянии с одной стороны естественного, подлинного искусства и жестокой власти с другой. Своеобразная трактовка характерной для русской литературы темы «маленького человека» находит своё отражение в произведениях Кедрина, М.А.Булгакова (роман «Мастер и Маргарита»), а через 40 лет будет продолжена в творчестве А.Вознесенского (поэма «Мастера»). Искусство и насилие несовместимы, как несовместима сила русского народа с эгоизмом и слабостью правителей.

Изобразительно-выразительные средства и композиция

Язык баллады соответствует стилистике летописи – он нейтрален, автор как будто отстранён и предоставляет своё перо летописцу. Однако при изображении разных эпизодов стилистика повествования меняется. Реплики царя звучат отрывисто, чётко, с логическими ударениями на почти каждое слово:

«Смерды!
Можете ль церкву сложить
Иноземных пригожей?
Чтоб была благолепней
Заморских церквей, говорю?»

К примеру, при описании судьбы зодчих интонация меняется – мы слышим некое подобие древнерусского плача, ударные слова сливаются в единую цепочку протяжных звуков. Этому способствует также использование анафоры:

И в Обжорном ряду,
Там, где заваль кабацкая пела,
Где сивухой разило,
Где было от пару темно,
Где кричали дьяки:

Композиционно стихотворение делится на две части: события до приказа царя ослепить зодчих и после. Ощутимо меняется и набор используемых автором художественных средств, общая ритмика произведения. Данный приём помогает читателю понять, что с наказанием художников случилось непоправимое для судьбы страны, её русской истории. Акцент делается на том, что истинный талант не в состоянии отнять ни один человек.

Таким образом, баллада Д.Кедрина «Зодчие» стала настоящим памятником силе и мужеству русского народа, хранящего подлинность культуры. Сама история жизни поэта, тесно переплетаясь с его произведением, становится воплощением духовной силы и необычайного таланта.

Весною 1938 г. на страницах журнала «Красная новь» появилась поэма «Зодчие», написанная

Д. Кедриным. В основу стихотворения легла народная легенда о строительстве Покровского собора. Сегодня это произведение хрестоматийное, современники же поэта оценили его неоднозначно. Одни критики отмечали мастерство автора, прекрасное художественное воплощение народного сюжета, другие же говорили, что это просто пересказ оригинала. Стоит отметить, что поэт увлекался историей, а поэтому ему удавались «исторические вещи». Не исключение и «Зодчие».

В стихотворении Д. Кедрина «Зодчие» можно выделить широкие темы (история России, память о прошлом) и узкую (строительство Покровского собора). Автор показывает, что память о прошлых событиях живет в памятниках старины, в устном народном творчестве, в летописях. Также Д. Кедрин показывает, что простые мастера из народа не хуже иностранных умельцев. Осуждает поэт государя, который несправедливо и жестоко обошелся с зодчими.

Жанр анализируемого произведения – поэма, так как в нем есть сюжет, а события пересказаны в стихотворной форме. Некоторые исследователи называют «Зодчих» балладой. Жанровая разновидность – историческая поэма, так как рассказ основан на исторических фактах.

Сюжет стихотворения Д. Кедрина несложный. Государь победил Золотую Орду и на честь этого события решил воздвигнуть каменный храм. Ему привели иностранных мастеров. Пришли к царю и двое безвестных строителей. Эпитет «босые» говорит о том, что это небогатые люди, но они «статные» и «молодые». Зодчие дружные: «Крепко за руки взявшись, стояли сии мастера». Государь доверил молодцам строительство храма и не пожалел: результат превзошел ожидания.

Несколько строф посвящено описанию процесса строительства собора. Перед тем как приступить к работе, зодчие перекрестились на восход. Эта деталь указывает на крепкую веру русского народа в Бога. Автор не употребляет слово «строили», заменив его метафорой: «выплетали узоры из каменных кружев». Мастера сами гордились своей работой, а «ученые люди» лишь удивлялись тому, что «эта церковь краше вилл италийских и пагод индийских была».

Рассказ о процессе строительства плавно переходит в описание «диковинного храма» и площади перед ним. Спокойствие, умиротворение царящее в соборе, контрастно тому, что творится в «ногах постройки»: «А над всем этим срамом та церковь была – как невеста!».

Царю очень понравился храм, но он не наградил мастеров, а ослепил их, засек батогами: государь боялся, что они воздвигнут похожую церковь или же красивее. В последних строках Д. Кедрин пишет, что про «страшную царскую милость» пели по всей Руси.

Элементы сюжета расположены в правильной последовательности: от экспозиции до развязки. Важную роль играют несюжетные элементы: портреты, экстерьеры. Экстерьеры более детальные, чем описания внешности героев. Формально произведение делится на строфы с разным количеством строк, которые рифмуются непоследовательно.

Оригинально передать народную легенду автору помогают художественные средства. Преобладают в тексте метафоры («лился свет в слюдяное оконце», «купол золотом жгли», «уже потянулись… башенки кверху») и эпитеты («стрельчатые башенки», «широкие плечи», «суровое письмо»). Сравнений меньше: «дивясь, как на сказку», церковь, «как невеста». Для передачи колорита времен строительства Покровского собора (ХVI в.) автор использует архаизмы и историзмы: «лепота», «благолепнее», «тать», «зодчий».