Фрэнсис Элиза Бёрнетт «Маленький лорд Фаунтлерой. Фрэнсис Бернетт - Маленький лорд Фаунтлерой (пер. Демуровой)

Цедрик решительно ничего не знал об этом, знал он только, что отец его был англичанин; но он умер, когда Цедрик был совсем маленьким, и потому он помнил о нем не очень много; он помнил только, что папа был высокого роста, что у него были голубые глаза и длинные усы и что было необыкновенно весело путешествовать по комнатам, сидя у него на плече. После смерти папы Цедрик убедился, что лучше не говорить с мамой о нем. Во время его болезни Цедрика увезли из дому, а когда Цедрик возвратился, все уже было кончено и его мама, которая тоже была очень больна, только что перешла с постели на свое кресло у окна. Она была бледна и худа, ямочки с ее милого лица исчезли, глаза смотрели печально, а платье на ней было совсем черное.

– Милочка, – спросил Цедрик (папа всегда так называл ее, и мальчик стал подражать ему), – Милочка, папе лучше?

Он почувствовал, как задрожали ее руки, и, подняв свою кудрявую головку, взглянул ей в лицо. Она, видимо, едва удерживалась от того, чтобы не разрыдаться.

– Милочка, – повторил он, – скажи, ведь ему теперь хорошо?

Но тут его любящее маленькое сердечко подсказало ему, что лучше всего обвить обеими руками ее шею, прижаться мягкой щечкой к ее щеке и целовать ее много, много раз; он так и сделал, а она опустила голову на его плечо и горько заплакала, крепко прижимая его к себе.

– Да, ему хорошо, – рыдала она, – ему совсем хорошо, но у нас с тобой никого больше не осталось.

Хотя Цедрик был совсем еще маленький мальчик, но он понял, что его высокий, красивый, молодой папа никогда уж больше не вернется, что он умер, как умирают другие люди; и все же он никак не мог уяснить себе, отчего это случилось. Так как мама всегда плакала, когда он заговаривал о папе, то он решил про себя, что лучше не упоминать о нем слишком часто. Вскоре мальчик убедился, что не следует также давать ей сидеть подолгу безмолвно и неподвижно, глядя в огонь или в окно.

У него и у мамы было мало знакомых, и жили они совсем одиноко, хотя Цедрик не замечал этого, пока не сделался старше и не узнал причины, почему у них не бывало гостей. Тогда ему рассказали, что мама его была бедной сироткой, у которой никого не было на свете, когда папа женился на ней. Она была очень хорошенькая и жила компаньонкой у богатой старой дамы, которая дурно обращалась с ней. Однажды капитан Цедрик Эрроль, придя к этой даме в гости, увидел, как молодая девушка подымалась по лестнице со слезами на глазах, и она показалась ему такой прелестной, невинной и печальной, что с той минуты он не мог позабыть ее. Вскоре они познакомились, крепко полюбили друг друга и, наконец, повенчались; но брак этот вызвал неудовольствие окружавших их людей. Всех больше сердился отец капитана, который жил в Англии и был очень богатый и знатный господин, известный своим дурным характером. К тому же он от всей души ненавидел Америку и американцев. Кроме капитана, у него было еще двое сыновей. По закону старший из них должен был унаследовать фамильный титул и все обширные имения отца. В случае смерти старшего наследником делался следующий сын, так что для капитана Цедрика было мало шансов превратиться когда-нибудь в богатого и знатного человека, хотя он и был членом такой знатной семьи.

Но случилось так, что природа наделила младшего из братьев прекрасными качествами, которыми не обладали старшие. У него было красивое лицо, грациозная фигура, мужественная и благородная осанка, ясная улыбка и звучный голос; он был храбр и великодушен и притом обладал добрейшим сердцем, что в особенности привлекало к нему всех знавших его людей. Не таковы были его братья. Еще мальчиками в Итоне они не были любимы товарищами; позже в университете они мало занимались наукой, даром тратили время и деньги и не сумели приобрести себе истинных друзей. Они постоянно огорчали своего отца, старого графа, и оскорбляли его самолюбие. Его наследник не делал чести своему имени, продолжая оставаться эгоистичным, расточительным и недалеким человеком, лишенным мужества и благородства. Очень уж было обидно старому графу, что только третий сын, которому предстояло получить лишь весьма скромное состояние, обладал всеми качествами, необходимыми для поддержания престижа их высокого общественного положения. Иногда он почти ненавидел молодого человека за то, что он был наделен теми данными, которые как будто были вытеснены у его наследника громким титулом и богатыми поместьями; но в глубине своего гордого, упрямого старого сердца он все же не мог не любить младшего сына. Во время одной из своих вспышек гнева он послал его путешествовать по Америке, желая удалить на время, чтобы не раздражаться постоянным сравнением его с братьями, которые как раз в эту пору причиняли ему много забот своим беспутным поведением.

Но через полгода он начал чувствовать себя одиноким и втайне стремился увидеться с сыном. Под влиянием этого чувства он написал капитану Цедрику письмо, требуя его немедленного возвращения домой. Письмо это разошлось с письмом капитана, в котором тот сообщал отцу о своей любви к хорошенькой американке и о намерении жениться на ней. По получении этого известия старый граф безумно рассердился; как ни скверен был его характер, никогда еще гнев его не достигал таких размеров, как при получении этого письма, и его слуга, бывший в комнате, невольно подумал, что с его сиятельством, вероятно, случится удар. В продолжение целого часа он бегал, как тигр в клетке, но, наконец, мало-помалу успокоился, сел за стол и написал сыну письмо с приказанием никогда не приближаться к его дому и никогда не писать ни ему, ни братьям. Он писал, что капитан может жить где хочет и как хочет, что он отрезан от семьи навсегда и, конечно, не может уже более рассчитывать на какую-либо поддержку со стороны отца.

Капитан весьма опечалился; он очень любил Англию и был сильно привязан к родному дому; он любил даже своего сурового старого отца и жалел его, видя его огорчения; но он также знал, что с этой минуты не может уже ожидать от него никакой помощи или поддержки. Сначала он не знал, что ему делать: его не приучили к труду, он был лишен практического опыта, зато у него было много мужества, но потом он поспешил продать свою должность в английской армии; после долгих хлопот он нашел себе место в Нью-Йорке и женился. Перемена в сравнении с его прежней жизнью в Англии была очень ощутительной, но он был молод и счастлив и надеялся, что упорный труд поможет ему создать себе хорошее будущее. Он приобрел маленький домик в одной из отдаленных улиц города, там родился его маленький сынок, и вся жизнь казалась ему такой хорошей, веселой, радостной, хотя и скромной, что он ни на минуту не раскаивался в том, что женился на хорошенькой компаньонке богатой старухи единственно из-за того, что она была прелестна и что они нежно любили друг друга.

Жена его действительно была очаровательна, а их сынишка одинаково напоминал отца и мать. Хотя он родился в очень скромной обстановке, но казалось, что в целом мире не было такого счастливого ребенка, как он. Во-первых, он всегда был здоров и никогда не причинял никому беспокойства, во-вторых, у него был такой милый характер и такой веселый нрав, что он всем доставлял одно только удовольствие, и, в-третьих, он был необыкновенно хорош собой. В противоположность другим детям он явился на свет с целой шапкой мягких, тонких, золотистых вьющихся волос, которые к шести месяцам превратились в прелестные длинные локоны. У него были большие карие глаза с длинными ресницами и миловидное личико; спинка и ножки его были так крепки, что девяти месяцев от роду он уже научился ходить; при этом он отличался таким редким для ребенка поведением, что все с наслаждением возились с ним. Казалось, он всех считал своими друзьями, и если кто-нибудь из прохожих подходил к нему, когда его катали в маленькой колясочке по улице, он обыкновенно устремлял на незнакомца серьезный взгляд, а потом очаровательно улыбался. Неудивительно после этого, что все жившие по соседству с его родителями любили и баловали его, не исключая даже мелочного торговца, слывшего за самого угрюмого человека в мире.

Маленький лорд Фаунтлерой

Маленький лорд Фаунтлерой (англ. Little Lord Fauntleroy , в некоторых переводах - «Маленький лорд») - первый детский роман англо-американской писательницы и драматурга Фрэнсис Ходгсон Бёрнетт . Впервые был опубликован частями в журнале св. Николаса между ноябрём 1885 и октябрём 1886, в том же 1886 вышел в качестве книги в издательстве Скрибнера. Сопроводительные иллюстрации Реджинальда Бёрча спровоцировали соответствующую моду. Кроме того, «Маленький лорд Фаунтлерой» установил прецедент в законе об авторском праве, после того как в 1888 Бёрнетт выиграла судебный процесс против Е. В. Сибома за права на театральную адаптацию работы. Книга впоследствии выдержала более 20 изданий.

Сюжет

Семилетний Седрик, сын капитана Эррола, иммигрировавшего в Америку из Англии, после его смерти живёт со своей мамой. Он часто общается с чистильщиком сапог Диком и с бакалейщиком из угловой лавки м-ром Хоббсом. Однажды приезжает некий м-р Хэвишем, адвокат графа Доринкорта, и заявляет, что Седрик стал его единственным наследником после смерти двух старших сыновей, и ему необходимо поехать в Англию, чтобы стать лордом Фаунтлероем…

Влияние на моду

Костюм Фаунтлероя, подробно описанный Бёрнетт и визуализированный в детальных графических рисунках Реджинальда Бёрча, оказал сильное влияние на официальный костюм детей из среднего класса: «То, что увидел граф, было изящной детской фигуркой в чёрном бархатном костюме, с кружевным воротником, с кудрями, свободно обвивающими его красивое, мужественное личико; взгляд, обращённый на него, был добродушно-невинен».

Костюм Фаунтлероя появился также и в Европе, но нигде он не был так популярен, как в Америке. Классический костюм Фаунтлероя состоял из чёрной бархатной визитки (короткий однобортный сюртук с закруглёнными полами, расходящимися спереди) и таких же штанов до колена, и узоатой рубашки с большим воротником из гофрированного кружева. Такие костюмы появляются сразу после публикации м-с Бёрнетт (1885) и были основным фасоном вплоть до начала XX в. Многие мальчики, не носившие костюмов Фаунтлероя, тем не менее использовали его элементы - например, узорчатую рубашку и бант. Лишь меньшинство носило завитые локоны с этими костюмами, но фотографии подтверждают, что всё же и это было. Этот образ был популярен среди мальчиков 3-8 лет, но и некоторые мальчики старше так же принимали его. Считается, что популярность этого стиля воодушевила мамаш надевать штаны на их мальчиков в более раннем возрасте, нежели это было принято раньше, и это явилось одной из причин упадка обычая одевать маленьких мальчиков в платья, а также - упадка длиннополой одежды вообще.

Стиль явился вариантом так называемого «Van Dyke», традиционного причудливого платья XVIII в. - в свою очередь, свободная вариация детского костюма придворных кругов Карла I. «Причудливая картина» «Мальчик в голубом» художника Томаса Гинзбурга представляет как раз стиль «Van Dyke». Перед началом эпохи романтизма в конце XVIII в. маленькие дети были одеты как миниатюрные копии старших. Одежду, которую Бёрнетт затем популяризовала, она сшила для двух своих сыновей, Вивиана и Лионеля.

Перед Первой мировой войной, во время которой все мальчики до 10 лет были одеты в короткие штаны, под влиянием иллюстраций Бёрча к «Маленькому лорду Фаунтлерою» многих мальчиков из семей среднего класса одевали в бархатные костюмы и штаны до колен, причёску из завитых локонов с лентами, что считалось аристократичным (высшие классы носили школьную униформу по типу британской; вариант «причудливого платья» для мальчиков из семей высшего круга выглядел как матросский костюм с короткими штанами). После возвращения моды, связанного с фильмом с Мэри Пикфорд и классики 1936 г. с Фрэдди Бартоломью, Вторая мировая война отправила подобные экстравагантные облачения на чердак.

Экранизации

• Маленький лорд Фаунтлерой (значения) - фильмы по книге, выпущенные с по гг.

Wikimedia Foundation . 2010 .

Смотреть что такое "Маленький лорд Фаунтлерой" в других словарях:

- «Маленький лорд Фаунтлерой» повесть Фрэнсис Бернетт, а также её экранизации: 1914 «Маленький лорд Фаунтлерой», режиссёр Ф. Мартин Торнтон, в главной роли Джеральд Ройстон 1921 «Маленький лорд Фаунтлерой», режиссёры Альфред Грин… … Википедия

Маленький лорд Фаунтлерой (фильм, 1921) Маленький лорд Фаунтлерой Little Lord Fauntleroy Жанр драма … Википедия

Маленький лорд Фаунтлерой Little Lord Fauntleroy Жанр мелодрама Режиссёр Эндрю Морган В главных ролях Кинокомпания BBC Длительность … Википедия

Маленький лорд Фаунтлерой Little Lord Fauntleroy … Википедия

Экранизации повести Фрэнсис Бернетт: 1914 «Маленький лорд Фаунтлерой», режиссер Ф. Мартин Торнтон, в главной роли Джеральд Ройстон 1921 «Маленький лорд Фаунтлерой», режиссеры Альфред Грин и Джек Пикфорд, в главной роли Мэри Пикфорд 1936… … Википедия

- «Маленький лорд» название нескольких произведений: «Маленький лорд» (норв. Lillelord, 1955) роман Юхана Боргена, первая часть трилогии о Вилфреде Сагене. «Маленький лорд» название некоторых переводов повести Фрэнсис Бёрнетт… … Википедия

У этого термина существуют и другие значения, см. Маленький лорд (значения). Маленький лорд Lillelord

Костюм фаунтлерой - бархатный костюм для мальчика с кружевным воротником и короткими брючками. Был в моде в конце 19 в. Назван по имени героя романа Ф. Бернет (1849 1924) «Маленький лорд Фаунтлерой». (Энциклопедия моды. Андреева Р., 1997) … Энциклопедия моды и одежды

Little Lord Fauntleroy 小公子セディ (Little Prince Cedie) Жанр историческая драма … Википедия

Little Lord Fauntleroy 小公子セディ (Little Prince Cedie) Жанр историческая драма Аниме сериал Режиссёр … Википедия

Little Lord Fauntleroy

© А. Лившиц. Литобработка, 2015,

© А. Власова. Обложка, 2015,

© ЗАО «ЭНАС-КНИГА», 2016

* * *

Предисловие от издательства

Американская писательница Фрэнсис Элиза Ходжсон Бернетт (Frances Eliza Hodgson Burnett , 1849–1924) родилась в Англии в семье небогатого торговца скобяными изделиями. Девочке было три года, когда умер ее отец. На руках матери осталось пятеро детей, и она какое-то время пыталась управлять делами покойного мужа, однако вскоре разорилась и перевезла свое семейство в Америку.

Но и там жизнь не была легкой – после окончания Гражданской войны потерпевший поражение Юг лежал в руинах. Фрэнсис и ее родным приходилось зарабатывать на жизнь тяжелым трудом. Чтобы помочь семье, девушка начала писать, и вскоре ее рассказы стали появляться в журналах.

Когда Фрэнсис было 18 лет, умерла ее мать. Будущая писательница фактически стала главой семьи и в полной мере прочувствовала все тяготы жизни бедняков. К счастью, вскоре тесное сотрудничество Фрэнсис с несколькими издательствами поправило финансовое положение семьи.

В 1880-е годы Бернетт стала весьма популярной и успешной писательницей, о творчестве которой тепло отзывались Марк Твен, Оскар Уайльд и Харриет Бичер-Стоу. Ее перу принадлежит несколько десятков повестей и романов разных жанров, но бестселлерами стали сентиментальные произведения – «Маленькая принцесса», «Таинственный сад» и «Маленький лорд Фаунтлерой».

Повесть «Маленький лорд Фаунтлерой» была написана в 1886 году и имела огромный успех. Она была переведена почти на все европейские языки, по ней ставились спектакли и снимались фильмы.

Главный герой, семилетний Седрик с тихой нью-йоркской улицы, неожиданно оказывается наследником английского графа. Добросердечный и приветливый малыш завоевывает любовь окружающих, в том числе и своего угрюмого деда…

Существует множество переводов повести на русский язык, сделанных в разное время. В настоящем издании использован текст М. и Е. Соломиных (1907) в литературной обработке А. Лившица.

Глава I
Неожиданная новость

Седрик ничего не подозревал.

Он знал, что его отец был англичанином, так ему сказала мама. Но папа умер, когда мальчик был еще очень маленьким, так что Седрик его почти совсем не помнил – только то, что папа был высоким, что у него были голубые глаза и длинные усы и что разъезжать по комнате на его плечах было чудесно.

После смерти папы Седрик решил, что с мамой о нем лучше не говорить.

Когда отец заболел, мальчика удалили из дома. Когда же он вернулся, все было кончено, а мать, сама едва оправившись после тяжелой болезни, все больше сидела в своем кресле у окна. Она была бледна и худа, милые ямочки исчезли со щек, глаза были широко раскрыты и печальны. И одета она была во все черное.

– Дорогая, – сказал Седрик (так отец всегда называл маму, и мальчик следовал его примеру). – Дорогая, не лучше ли папе?

Он увидел, как руки матери задрожали. Подняв кудрявую головку, мальчик заглянул ей в лицо и почувствовал, что мама вот-вот заплачет.

– Дорогая, – повторил он, – папе лучше?

И тут любящее сердечко подсказало Седрику, что не надо больше спрашивать, что лучше просто обнять маму, крепко прижаться мягкой щечкой к ее лицу и поцеловать. Он так и сделал, а мама тут же спрятала лицо на его плече и горько заплакала, обнимая сына так, будто боялась хоть на миг расстаться с ним.

– Да, ему лучше… – рыдала она, – ему намного лучше… Но мы… мы теперь одни… У нас никого не осталось, совсем никого!..

Как ни мал был Седрик, он понял, что его высокий, красивый, молодой папа больше никогда не вернется. Малыш уже слышал, что люди умирают, но не знал, что это значит и почему это непонятное событие приносит столько горя. Мама всегда плакала, когда Седрик заговаривал о папе, поэтому он втайне решил с ней об отце не говорить, а еще не позволять матери сидеть без движения, безмолвно глядя на огонь или в окно.

У них с мамой было мало знакомых, они жили довольно уединенно, но Седрик не замечал этого, пока не подрос и не понял, почему их никто не навещает.

Мальчику рассказали, что его мать рано осталась сиротой. Она была очень красивой и жила компаньонкой у одной богатой старой дамы, которая обожала ее. Однажды капитан Седрик Эррол, бывавший в этом доме, увидел, как девушка в слезах бежала по лестнице. Она была так прелестна, так беспомощна и печальна, что капитан не мог забыть ее… А потом случилось много удивительных событий, молодые люди близко познакомились, горячо полюбили друг друга и обвенчались, хотя их брак у многих вызвал недовольство.

Больше всех рассердился отец капитана, живший в Англии. Это был богатый и знатный аристократ, он обладал крайне дурным характером и люто ненавидел Америку и все американское. У него было еще два сына, оба старше капитана Седрика. По закону старший сын должен был унаследовать родовые титулы и богатые поместья отца, а в случае смерти старшего сына наследником становился второй. Капитан Седрик был самым младшим в этом семействе, поэтому он не надеялся разбогатеть.

Однако младшего сына природа щедро одарила качествами, которых были лишены его старшие братья: он был красив, строен и изящен, у него была светлая улыбка и приятный голос, он был храбр и великодушен, обладал добрым сердцем и способностью располагать к себе людей. Напротив, ни один из его братьев не был ни красив, ни добр, ни умен. В Итоне их никто не любил, у мальчиков не было настоящих друзей. В колледже они мало занимались науками, напрасно потратив и деньги и время. Ожидания старого графа не оправдались: старший сын не делал чести своему благородному имени. Наследник постепенно становился ничтожным, самолюбивым, расточительным человеком, не обладающим ни мужеством, ни благородством.

Граф с горечью думал, что блестящими качествами, силой и красотой был одарен только младший сын, который должен был наследовать небольшое состояние. Иногда он, казалось, почти ненавидел этого красивого молодого человека – за то, что тот обладает всеми достоинствами, которые так подходили пышному титулу и богатству. Однако гордый и надменный старик всем сердцем любил своего младшего сына.

Однажды в приступе самодурства граф отправил Седрика в далекую Америку. Он думал отослать любимца на некоторое время, чтобы не слишком злиться, постоянно сравнивая его со старшими сыновьями, которые очень беспокоили старика своими выходками. Но после шести месяцев разлуки граф начал скучать – и написал капитану Седрику, приказывая ему вернуться домой. К несчастью, его послание разошлось с письмом, в котором капитан Седрик сообщал отцу о своей любви к прекрасной американке и о своем намерении жениться на ней. Получив это известие, граф ужасно рассердился. Никогда в жизни старик не проявлял дурного характера в такой степени, как при чтении письма Седрика. Слуга, находившийся в это время в комнате, даже боялся, что графа хватит удар, – так он сделался свиреп и страшен. Целый час он метался, как тигр в клетке, а потом написал младшему сыну, чтобы тот никогда больше не показывался ему на глаза. Отныне он может жить как хочет, но о семье пусть забудет и до конца жизни не надеется на отцовскую помощь.

Капитан был очень огорчен, прочитав это письмо: он очень любил Англию и был нежно привязан к родному поместью, в котором вырос. Он любил даже своего старого своенравного отца и сочувствовал ему в его обманутых ожиданиях. Однако теперь молодой человек не мог надеяться на милость старого графа. Поначалу он не знал, что делать: по своему воспитанию Седрик не был подготовлен к труду и совершенно не имел опыта в делах. Но он был мужественным и решительным человеком: продав свой патент на офицерский чин в английской армии, он после недолгих хлопот нашел место в Нью-Йорке и женился.

Жизнь его сильно изменилась, но Седрик Эр-рол был молод и счастлив, он надеялся достичь успеха упорным трудом. Молодые поселились в славном домике на тихой улице, там же родился их маленький сын. И все было так просто, радостно и весело, что Седрик ни разу не пожалел, что женился на симпатичной компаньонке старой леди: она была преданной и ласковой, и нежно любила мужа, который отвечал ей взаимностью.

Их маленький сын, названный по отцу – Седриком, был похож и на мать, и на отца. Казалось, мир никогда не видел более счастливого малютки. Во-первых, он никогда не болел и никому не доставлял беспокойства. Во-вторых, он был так ласков и приветлив, что все его любили. И, наконец, в-третьих, он был обворожительно красив.

Малыш появился на свет не с голенькой головкой, как другие дети, а с вьющимися золотистыми волосиками; к шести месяцам они роскошными локонами рассыпались по его плечам. У мальчика были большие карие глаза, длинные ресницы и нежное личико. Спинка у него была такой крепкой, а ножки такими сильными, что уже в девять месяцев малыш начал ходить.

Его манеры были удивительны для ребенка, и общение с ним доставляло окружающим массу удовольствия. Казалось, мальчик считает всех своими друзьями. Если кто-то заговаривал с ним, сидящим в детской колясочке, малыш ласково смотрел на незнакомца и приветливо улыбался. Поэтому на тихой улице, где жили Эрролы, не было ни одного человека, – не исключая даже бакалейщика, торговавшего на углу и считавшегося самым угрюмым из людей, – который не был бы рад увидеть мальчика и заговорить с ним. И с каждым месяцем он становился все смышленее и привлекательнее.

Вскоре малыш подрос настолько, чтобы гулять с няней, катая свою маленькую тележку. Одетый в белый шотландский костюмчик, в большой белой шляпе на золотистых кудрях, крепенький и розовенький, Седрик был так прелестен, что обращал на себя всеобщее внимание. Его няня, возвращаясь домой, рассказывала миссис Эррол, как знатные леди останавливали свои экипажи, чтобы поглядеть на удивительного ребенка и поговорить с ним, и как они бывали довольны, когда малыш так радостно и весело отвечал им, будто давно с ними знаком.

Самой привлекательной чертой мальчика было именно это веселое и приветливое обращение, заставлявшее людей немедленно становиться его друзьями. Скорее всего, это объяснялось тем, что у Седрика была доверчивая натура и трепетное сердечко, которое сочувствовало каждому и желало, чтобы всем было так же хорошо, как ему самому. Мальчик очень легко угадывал чувства окружающих, наверное потому, что его родители всегда были так же ласковы, нежны и внимательны ко всем.

Маленький Седрик никогда не слышал дома ни одного грубого или тем более бранного слова. Родители души не чаяли в единственном ребенке и всегда нежно заботились о нем, и поэтому детская душа была полна кротости, нежности и тепла. Седрик постоянно слышал, как его маму называли ласковымии именами, и сам использовал их в разговоре с ней. Он видел, как папа заботился о своей жене, и сам так же стал заботиться о матери.

Поэтому когда мальчик понял, что отец больше не вернется, и увидел, как печальна мама, он дал себе слово, что должен сделать все, чтобы она была счастлива. Седрик был еще очень мал, но всячески стремился облегчить горе матери: влезал к ней на колени и целовал ее, или клал кудрявую головку на ее плечо, или показывал ей свои картинки и игрушки, или просто тихонько возился около нее. Ничего другого мальчик не умел, но все, что он делал, было для миссис Эррол гораздо большим утешением, чем он мог себе представить.

– О, Мэри, – услышал он однажды, как мать говорила своей старой служанке, – я уверена, что он по-своему старается утешить меня. Я знаю, что это так! Иногда он смотрит на меня такими любящими задумчивыми глазками, как будто сам ощущает мое горе. А потом он ласкает меня или что-нибудь показывает. Он – настоящий маленький джентльмен. Думаю, он и сам это сознает!

Когда Седрик подрос, он стал для матери таким хорошим другом, что она почти не нуждалась в других собеседниках. Они привыкли вместе гулять, вместе разговаривать и вместе играть.

Будучи еще совсем маленьким мальчиком, Седрик выучился читать. По вечерам, лежа на ковре перед камином, он часто читал вслух – то детские рассказы, а то и большие книги, которые предпочитали взрослые, иногда даже газеты. И Мэри часто слышала, как миссис Эррол радостно смеялась тем удивительным вещам, которые говорил ее сын.

– Правда, – рассказывала как-то Мэри бакалейщику, – никак нельзя удержаться от смеха, когда он начинает рассуждать совсем как взрослый. Например, в тот вечер, когда выбрали нового президента, он пришел ко мне на кухню и стал перед огнем, засунув руки в карманчики. Его нежное личико было серьезно, как у старого судьи! Ну просто картинка! И он мне говорит: «Мэри, меня очень интересуют выборы. Я республиканец, и Дорогая тоже. А вы, Мэри, республиканка?» – «Не совсем, – сказала я, – напротив, я самая крайняя демократка ». Тут он посмотрел на меня таким взглядом, который проник мне в самое сердце, и сказал: «Мэри, страна погибнет!» И потом он ни дня не пропускал, чтобы не попытаться изменить мои политические убеждения.

Мэри любила маленького Седрика и очень гордилась им. Она жила в семье Эрролов с самого рождения мальчика и после смерти хозяина стала кухаркой, горничной, няней – всем сразу. Мэри гордилась грацией мальчика, его крепким, здоровым телом и приветливым характером, а в особенности – прекрасными золотистыми кудрями, которые завивались надо лбом и пышными локонами спадали на плечи. Она была готова работать день и ночь, чтобы помогать его матери, шить ему платье и следить за его вещами.

– Он совершенный аристократ, – говорила Мэри, – ей-Богу! Посмотрите, он так же красив, как мальчики с Пятой авеню . Как он хорош в своей черной бархатной курточке, пусть и перешитой из старого платья хозяйки! И все женщины любуются им: и его гордо поднятой головкой, и его золотистыми волосами. По виду он настоящий лорд!

Но Седрик и не подозревал, что похож на юного аристократа, он просто не знал, что такое лорд. Самым лучшим другом мальчика был мистер Хоббс, суровый бакалейщик из лавки на углу. Седрик очень уважал мистера Хоббса и считал его очень богатым и могущественным человеком: у бакалейщика столько всего было в магазине – чернослив, и изюм, и апельсины, и бисквиты, и еще у него были лошадь и тележка. Седрик любил также и молочника, и булочника, и торговку яблоками, но больше всех он любил мистера Хоббса и был с ним в таких близких отношениях, что навещал его каждый день и часто подолгу засиживался в лавке, обсуждая всевозможные насущные вопросы.

Удивительно, как много было у них тем для разговоров! Например, Четвертое июля . Когда речь заходила о Четвертом июля, казалось, беседе не будет конца. Мистер Хоббс был очень плохого мнения обо всем английском. Он мог часами излагать историю освобождения Америки, сопровождая свой рассказ удивительными патриотическими историями о подлости и трусости неприятеля и о храбрости американских героев, и он охотно повторял наизусть отрывки из «Декларации независимости». Седрик, слушая его, так воодушевлялся, что глаза его блестели, щеки пылали, а кудри сбивались и путались. Возвращаясь домой, он едва мог дождаться обеда: так ему хотелось поскорее рассказать обо всем маме.

Может быть, мистер Хоббс и пробудил в мальчике интерес к политике. Бакалейщик очень любил читать газеты, и Седрик часто слышал от него о том, что происходило в Вашингтоне. Торговец охотно рассказывал о поступках президента и высказывал свое мнение о них. Однажды во время президентских выборов он даже взял Седрика с собой – посмотреть на большую факельную процессию. И многие из тех, кто нес тогда факелы, долго вспоминали потом крепкого, сильного мужчину, который стоял у фонарного столба и держал на своих плечах хорошенького маленького мальчика, махавшего им белой шляпой.

Много позже, когда Седрику минуло семь лет, произошло удивительное событие, которое изменило всю его жизнь. Примечательно, что в день, когда это случилось, мистер Хоббс много говорил об Англии и о королеве, строго осуждал аристократов, а более всего сердился на графов и маркизов.

Тем жарким утром Седрик, наигравшись со своими друзьями в солдатики, зашел отдохнуть в бакалейную лавку. Мистер Хоббс хмуро рассматривал «Иллюстрированные лондонские новости», в которых была помещена фотография какой-то придворной церемонии в Англии.

– А, это ты! – кивнул торговец своему юному другу. – Смотри, что они делают!.. Ну, ничего, наступит день, когда им не до того будет! Те, кого они попирают ногами, в конце концов поднимутся и разнесут всех этих герцогов, графов и маркизов!

Седрик по обыкновению сел на высокий стул, сдвинул на затылок шляпу и заложил руки в карманы в знак одобрения слов бакалейщика.

– Вы со многими маркизами знакомы, мистер Хоббс? – спросил Седрик. – Или с графами?

– Нет, – с негодованием ответил торговец, – не знаком. Не хотел бы я увидеть кого-нибудь из них здесь, в моей лавке! Я не потерпел бы, чтобы эти алчные тираны торчали у моего прилавка с бисквитами. Вот так!

Мистер Хоббс гордо оглянулся вокруг и отер вспотевший лоб.

– Может, они и сами не захотели бы быть герцогами, если бы могли быть кем-нибудь получше, – сказал Седрик, чувствуя некоторую симпатию к несчастным знатным особам.

– Не хотели бы! – отрезал мистер Хоббс. – Они гордятся своим положением. Это точно! Что и говорить, – жалкие, ничтожные люди!..

Как раз во время этого разговора в лавке появилась Мэри. Седрик подумал, что она пришла купить сахару, но ошибся. Служанка была бледна и явно чем-то взволнована.

– Идите домой, голубчик, – сказала она, – госпожа ждет вас.

Седрик соскользнул со стула.

– Дорогая хочет, чтобы я пошел с ней гулять, Мэри? – спросил он. – До свидания, мистер Хоббс, – любезно попрощался он с бакалейщиком, – я скоро снова навещу вас.

Седрику показалось странным, что Мэри смотрит на него широко раскрытыми глазами и сокрушенно покачивает головой.

– Что с вами, Мэри? – удивился он. – Вам нехорошо? Сегодня слишком жарко…

– Я-то в порядке, – ответила Мэри, – но дома у нас творятся странные дела.

– Здорова ли Дорогая? Не разболелась ли у нее голова от духоты? – с беспокойством спросил мальчик.

Но нет, дело было не в этом. У дверей дома стоял незнакомый экипаж, а в маленькой гостиной кто-то разговаривал с матерью. Мэри поспешно повела мальчика наверх, одела его в лучший летний костюм из белой фланели с красным кушаком и расчесала его вьющиеся волосы.

– Лорд! – приговаривала она. – Настоящий лорд, аристократ… Незавидное счастье!..

Все это было очень странно, но Седрик был уверен, что мама все ему объяснит, и потому не стал задавать Мэри вопросов. Когда с туалетом было покончено, мальчик сбежал вниз и вошел в гостиную. Там в кресле сидел высокий, худой старый джентльмен с умным лицом, а миссис Эррол стояла рядом. Она была очень бледна, на ее ресницах дрожали слезы.

– О, Седди! – воскликнула она и бросилась к сыну, обняла его и принялась целовать; она казалась испуганной и смущенной. – О, Седди, дорогой мой!..

Незнакомый джентльмен встал и оглядел Седрика проницательными глазами. Рассматривая мальчика, он задумчиво гладил худой рукой подбородок.

По-видимому, он остался доволен.

– Итак, – наконец медленно проговорил он, – это и есть маленький лорд Фаунтлерой!

С выражением «маленький лорд Фаунтлерой» я познакомилась куда раньше,чем прочла книгу; это был синоним «прелестного ребенка», - то вполне серьезный, то предельно ироничный.

И я думала, что маленький лорд - один из тех викторианских, слащаво-правильных мальчиков, которые надолго задержались в литературе и которых Марк Твен в своих пародиях с удовольствием взрывал и кусками развешивал по деревьям.

Но наконец я добралась до самой книги.

Итак, некогда британский лорд изгнал своего лучшего, доброго и обаятельного сына за женитьбу на бедной американке; не выразил никакой скорби, когда этот сын погиб, и американка осталась одна с его внуком. Но теперь умерли оба его старших сына, лорд поневоле захотел познакомиться со своим единственным наследником и выписывает его из Америки в богатое родовое поместье.

Разумеется, постепенно детское обаяние растопит его сердце, и все закончится хорошо (не думаю, что можно считать это спойлером:)

То есть формально все так, как и подозревалось: это книга о хорошем, очень хорошем мальчике, его очень хорошей маме и дедушке, который без вариантов тоже станет хорошим:)

Но коротенькая сентиментальная повесть растрогала и разулыбала меня так, что стала моим личным лекарством от меланхолии и насморка (наряду с другими историями Бернетт: «Маленькой принцессой» и «Таинственным садом»)

В чем секрет?

Почему «Маленький лорд» - настоящая литература, классика жанра; а повесть, - ну, например, Чарской - сладкая сказка и добротная ремесленная работа?

Во-первых, яркий «злодей». Интерестный антагонист в любой истории, от экранизации комикса до детективного романа - этоуже половина успеха; а портрет старого графа Доринкорта удался автору на славу!

«Следует признаться, что к тому времени, когда лорд Фаунтлерой появился на сцене, графу наскучили его возраст, подагра и одиночество. После долгой жизни, исполненной удовольствий и развлечений, грустно было сидеть в роскошных покоях одному, положив больную ногу на скамеечку, сердясь и крича, чтобы немного развлечься, на испуганного лакея, которому самый вид его был ненавистен. Старый граф был слишком умен, чтобы не знать, что слуги его не выносят и что даже навещавшие его изредка гости приезжают не из любви к нему, хотя некоторых и развлекали его язвительные речи, в которых он никому не давал пощады. Пока он был здоров и полон сил, он часто выезжал, делая вид, что это ему нравится, хотя не получал на деле никакого удовольствия; но когда здоровье его начало сдавать, все ему опостылело и он заперся в Доринкорте со своей подагрой, книгами и газетами. Впрочем, читать все время было невозможно, и его все больше одолевала, как он говорил, «скука». Длинные дни и ночи наводили на него тоску, и он становился все более раздражительным и нетерпимым».

Во-вторых, главный герой. Он, несмотря на свою «хорошесть», живой, настоящий и очень обаятельный. Его взрослость и доброта получает убедительное авторское объяснение: он не просто «маленький лорд», он еще и «маленький мужчина», который искренне старается поддержать своею овдовевшей матери по мере своих детских сил. Как известно, в семьях с трагедиями дети взрослеют быстрее.

«И потому, когда он понял, что отец больше не вернется, и увидел, как печалится мама, им понемногу овладела мысль, что он должен постараться сделать ее счастливой. Он был еще совсем ребенком, но думал об этом, когда садился к ней на колени, целовал ее и клал свою кудрявую головку ей на плечо, и когда показывал ей свои игрушки и книжки с картинками, и когда влезал на диван, чтобы прилечь рядом с ней. Он был еще мал и не знал, что бы еще ему сделать, но делал все, что мог, и даже не подозревал, какое он для нее утешение».

В-третьих, сам творческий метод Бернетт. Она отлично пользуется приемами научной фантастики.

Судите сами: она делает одно фантастическое допущение (в ее случае это красивый, бойкий, умный, добрый и доверчивый мальчик) и выстраивает вокруг него реальный мир. Этот мир вынужден измениться после встречи с «явлением», причем изменения затрагивают все слои социума.

«Сказать по правде, его сиятельство граф Доринкорт размышлял в эти дни о многом, о чем прежде он вовсе и не думал, и так или иначе все его мысли связывались с его внуком. Основным свойством в характере графа была гордость, и внук во всем ей льстил. Благодаря этой гордости граф начал находить новый смысл в жизни. Ему нравилось показывать своего внука людям. Все знали, как он разочаровался в своих сыновьях; а потому, демонстрируя нового лорда Фаунтлероя, граф испытывал чувство торжества, ибо новый лорд Фаунтлерой никого не мог разочаровать».

Более того, фантастическое допущение не противоречит современным научным реалиям и гипотетически возможно. Сердик Фаунтлерой - именно такой, гипотетически возможный ребенок; кто сказал, что нельзя быть одновременно умным, красивым и добрым? Просто встречается такое сочетание качеств крайне редко; и здесь уникальная биография Сердика отчасти объясняет уникальность его характера.(Более того, был и реальный прототип Седрика - младший сын Френсис Бернетт, Вивиан.Он погиб во время корбалекрушения в 1937 году: спас двух мужчин и двух женщин, прежде чем погиб сам. Газеты писали «Смерть, достойная лорда Фаунтлероя»).

Френсис Бернетт рисует идеального ребенка в неидеальном мире; и этот мир она описывает точно и проницательно, смягчая, но не умалчивая. Здесь у нее много общего с Диккенсом.

«По правде говоря, миссис Эррол обнаружила много печального, когда она стала навещать бедняков в деревушке, которая казалась такой живописной, если смотреть на нее со стороны вересковых пустошей. Вблизи все было далеко не так красиво, как на расстоянии. Там, где она ожидала увидеть благополучие и трудолюбие, она обнаружила праздность, нищету и невежество. Вскоре она узнала, что деревня Эрлсборо считалась самой бедной деревней в округе. Для управления имением всегда выбирались люди, умевшие угодить графу, которых нимало не трогали несчастья и разорение бедных арендаторов. И потому многое в деревне было запущено и день ото дня только ухудшалось. Что же до Эрлз-Корта, так это был просто позор - покосившиеся домишки, несчастные, больные, изверившиеся люди. Когда миссис Эррол впервые увидела эти хижины, она содрогнулась. Такая нищета и запустение выглядели в деревне еще плачевнее, чем в городе».

Заканчивая перечень достоинств книги, конечно, надо вспомнить про чудесный юмор повести. Он родом из тех семейных историй, забавных ошибок и оговорок, комичной серьезности выводов ребенка о мире... все, что мамы любят вспоминать со своими взрослыми детьми и в очередной раз смеяться вместе.

"- Вы не все время носите графскую корону? - почтительно спросил лорд Фаунтлерой.

Нет, - ответил граф с угрюмой усмешкой, - она мне не очень к лицу.

Мистер Хоббс говорил, что вы ее носите всегда, - заметил Седрик. - Правда, потом он сказал, что, возможно, вы иногда ее снимаете, когда хотите надеть шляпу.

Да, - согласился граф, - иногда я ее снимаю.

Тут один из лакеев отвернулся и как-то странно закашлял, прикрыв лицо рукой».

Оценка: 10

Эту книгу я прочитал когда сам был ненамного старше героя книги. Но и в девятилетнем возрасте меня неприятно удивил примитивный сюжет и морализаторство, которым пропитано это произведение.

Главный герой настолько приторно-правильный и настолько наделён такими добродетелями как честность, скромность, доброта, вежливость, что заслуживает только одного – вознесения живым на небеса, ибо таким совершенным существам не место жить среди грешных людей.

В роли антагониста маленькому герою выступает его дедушка, который является английским лордом. Человек он чёрствый, самовлюблённый, помешанный на сословных предрассудках и национальном превосходстве англичан над всем остальным миром. Когда-то давно его сын полюбил американку, из-за чего лорд не признал этот брак и в итоге отец юного Седрика был вынужден остаться в чужой стране. Так что, по логике сюжета, на конфликт между англичанами и американцами (мальчик является ярым патриотом США, а старый лорд – Британской империи) накладывается конфликт между разными поколениями одной семьи, отягощённый социальным аспектом. Однако никакого конфликта нет. Мальчик настолько свят и ведёт себя настолько правильно, что у старого лорда нет ни малейшего шанса избежать раскаянья, примириться с невесткой и раскрыть объятья внуку. Ну а национальный конфликт между англосаксами, живущими по разную сторону Атлантического океана, и вовсе не стоит и выеденного яйца, ведь и США и Англия – хорошие страны и делить им между собой нечего. Любой, кто хоть немного знает историю XIX века, поймёт в чём тут шутка. Ну да ладно, в конце-концов детям вовсе не обязательно знать о взрослых проблемах и конфликтах.

Такие вещи как логика и здравый смысл в книге отсутствуют. Приведу особенно смачный пример, который запомнился мне на всю жизнь. У старого лорда было три сына: два дурака и один умный. Умный умер прежде чем отец простил его за неравный брак, а двое других оказались бездарными прожигателями жизни, которые очень расстраивали своего родителя. И вот, когда лорд пережил всех своих детей и из-за угрозы пресечения древнего рода был вынужден признать своим наследником юного американца он решил вырастить из него… правильно, очередного бездарного прожигателя жизни. В возрасте девяти лет я не знал, что такое «фэйлспам», иначе бы непременно использовал этот жест, после того как прочёл подобный бред.

Ко всему вышесказанному стоит добавить тот факт, что «Маленький лорд» написан столь слащаво, а герои настолько картонны, что у меня большие сомнения в том, что сейчас найдётся ребёнок, которому понравится подобная тягомотина. Впрочем, я уверен, что и сто лет назад среди детей было не так уж много тех, кому нравилась подобная белиберда. Скорее Бёрнетт писала для их родителей, ведь её произведение рисует образ Идеального Мальчика, на фоне которого живые дети сколь бы хорошими они не были, выглядят хулиганами и оболтусами.

Одно из самых светлых и добрых впечатлений людей старшего поколения - небольшая книжка англо-американской писательницы Фрэнсис Ходгсон Бернетт «Маленький лорд Фаунтлерой», выходившая у нас и под названием «Маленький лорд», и «Приключения маленького лорда». Автору этих строк довелось читать ее в далекие довоенные годы. И по сей день помнится то теплое, радостное чувство, с каким бралась в руки эта книжка с рассыпающимися листками, как бережно передавалась друзьям и как прояснялись лица тех, кто говорил о ней.

В России «Маленький лорд Фаунтлерой» стал известен уже через два года после выхода в свет в Соединенных Штатах. В 1888 году журнал «Родник» опубликовал перевод, на котором не было, как это нередко случалось в те дни, имени переводчика, зато было помечено: «под редакцией Е. Сысоевой» (Екатерина Сысоева и Алексей Альмединген издавали журнал и приложения к нему). Не прошло и года, как этот перевод вышел роскошным, большого формата томом в красочной обложке. Его выпустил петербургский книгоиздатель А. Ф. Девриен. Это было, так сказать, подарочное издание, выдержавшее впоследствии не одно воспроизведение. Затем переводы - и все разные! - посыпались как из рога изобилия. Где только не издавали «Маленького лорда»! В Петербурге, Москве, Киеве, в издательствах И. Д. Сытина, М. О. Вольфа, Е. В. Лавровой и Н. Л. Попова, В. И. Гусинского… Каждый издатель выбирал своего переводчика (или переводчик издателя), но все воспроизводили - лучше или хуже - иллюстрации Реджинальда Берча.

Переводы были выполнены для своего времени вполне «удовлетворительно» (так оценивали их рецензенты), хотя в некоторых и чувствовалась спешка. Современному читателю, впрочем, странными покажутся и транслитерация имен (маленький лорд у одного переводчика именуется «Кедрик», а у другого «Цедрик», а сама писательница становится Франциской), и передача английских реалий, особенно тех, что касаются отношений землевладельца-лендлорда с его арендаторами, и сентиментальность, нередко переходящая в слезливость. Но пуще всего удивляет вольность обращения с текстом: переводчик то пропускает целые абзацы, то передает их в нескольких словах, то весьма произвольно трактует смысл. Впрочем, удивляться мы не должны. Переводчики конца прошлого века (да и первой четверти нашего века тоже) считали такие вольности вполне правомерными. В соответствии с установками того времени они нередко не переводили, а пересказывали текст, попутно исправляя, сокращая или поясняя его, руководствуясь собственными представлениями о том, какой должна быть книжка. На некоторые частные недостатки появлявшихся переводов «Маленького лорда Фаунтлероя» указывали рецензенты.

«Перевод вполне удовлетворителен, - замечал один из них по поводу работы М. и Е. Соломиных, вышедшей в издании О. Поповой. - К сожалению, переводчик, придерживаясь оригинала, заменил местоимение „ты“ английским „вы“, которое странно звучит для русского уха».

Скажем сразу, что никакие недостатки перевода не помешали русскому читателю полюбить «Маленького лорда». Причина тому кроется в самом характере литературного дара писательницы, верно подмеченном русской критикой. Вот что писала в обзоре творчества Фрэнсис Ходгсон Бернетт В. Абрамова в 1913 году:

«Она обладает характерной литературной физиономией, ценным качеством, благодаря которому ее невозможно смешать с каким-либо другим автором. Бернетт горячо и нежно любит лиц, ею описываемых. К своим героям она совершенно не может отнестись объективно, беспристрастно. Это ее дети, если не плоть от плоти, то дух от духа. Она в них живет, и оттого, верно, ее произведения читаются с таким увлечением, от них трудно оторваться… Впечатление художественности, получается, от непринужденной легкости языка, от живости диалогов и от умения в немногих словах изобразить описываемое лицо или местность».

А С. Долгов в предисловии к переводу, вышедшему в издательстве Сытина, отмечает:

«По некоторым чертам своим талант госпожи Бернет (sic!), завоевавшей себе лестную репутацию в Америке, напоминает Диккенса, который героями своих крупнейших и лучших романов брал тоже детей или подростков. Но мы по опыту знаем, что от этого романы его нисколько не теряют интереса и для нас, взрослых, а, напротив, приобретают еще особую прелесть».

В начале века появились на русском языке и некоторые другие произведения писательницы - роман «Дикая», повесть «Сара Кру», «В запертой комнате», «Маленькая подвижница» и другие. Все они быстро раскупались и имели успех, - но для российского читателя Бернетт оставалась создательницей «Маленького лорда».

Октябрь положил конец переизданиям «Фаунтлероя». В 1918 году он еще вышел в последний раз в товариществе И. Кнебель - в старом правописании, с ятем, фитой и пр. - но на том все и кончилось. В течение семидесяти трех последующих лет «Маленький лорд» не переиздавался, и, казалось, был прочно забыт. В редких упоминаниях, которые встречались порой в нашей критике, его называли сентиментальным, не вдаваясь в вопрос о том, так ли уж это плохо. Теперь наконец, по прошествии всех этих лет, «Фаунтлерой» возвращается из небытия.

Френсис Элайза Ходгсон Бернетт (Бернетт - фамилия ее первого мужа, под которой она и печаталась, опустив данное ей при крещении второе имя) была англичанкой по происхождению. Она родилась 24 ноября 1849 года в Манчестере в разгар промышленного кризиса и борьбы за хартию. Отец ее был торговцем скобяными изделиями; ценой больших усилий он поднялся до продажи бронзы, подсвечников, канделябров и прочих предметов скобяной роскоши в богатые дома, что в строго регламентированной викторианской Англии позволяло считать его представителем «среднего класса», чем он немало гордился.

Когда Фрэнсис было три года, отец ее умер, и матери пришлось взять на себя семейное дело. Спокойной, обеспеченной жизни скоро пришел конец. Через три года семья переехала в другой дом, расположенный на улице, по которой проходила граница между респектабельным городом и трущобами. Из окон нового дома была видна соседняя улица, где ютилась фабричная беднота. Здесь в течение почти целого десятилетия юная Фрэнсис наблюдала жизнь бедняков, глубокий интерес и сочувствие к которым она сохранила до конца своих дней.

Литературные способности Фрэнсис обнаружила еще, будучи ученицей маленькой частной школы, расположенной на той же улице. Свои рассказы она записывала в тетрадях для кухонных расходов.

Ее учительница Сара Хэтфилд позже вспоминала:

«Фрэнсис страстно любила читать, „сухость“ текста ее не останавливала. Ее талант рассказчицы проявился очень рано; в школе дети окружали ее и стоя слушали как зачарованные, когда она сочиняла для их развлечения какую-нибудь историю с самыми необычными приключениями».